Часов около двенадцати мне показалось, что бумагам пора и честь знать, что пора на свежий воздух из этого сизого ада, созданного Титаном, а заодно надо бы подумать о каком-нибудь перекусе, поскольку завтрак был неубедительным и уже давно забылся. Я решительно убрал бумаги на положенные места и приглашающе посмотрел на товарища: пойдём? Товарищ не отреагировал никак. Ну и ладно, а я пошёл.
Уже взялся за дверную ручку. когда до всевышнего докатилась моя самоуверенность, и он лукаво усмехнулся в седую бороду.
В кабинете тут же зазвонил телефон, мой напарник взял трубку и немного послушал, далеко отстранив её от уха. Трубка заливисто верещала без пауз, из чего я сделал единственный вывод: звонит какая-то дура не в себе. Такое бывает.
Когда в кабинете звонит телефон, а ты уже собрался выходить, возможны два варианта, и оба невыгодные. Ты сбега́ешь, не отреагировав на звонок, а потом оказывается, что из-за этого пропустил что-то важное и полезное. Второй вариант: ты, наоборот, поднимаешь трубку и в награду немедленно получаешь такой геморрой, что мама не горюй. Правда, неистребимые оптимисты утверждают, что теоретически бывают и такие случаи, когда взявший трубку получает гору счастья, но мне на практике они не известны. Я проверял.
Вот как тут поступить в этот раз? Я открыл дверь, трубка продолжала верещать. Я сделал шаг в коридор, и тут во всём этом сумбуре Титан разобрал что-то внятное и произнёс:
— Алексей, а ведь это тебя!
Так, стало быть, вариант номер два. От такой истерички пользы ждать не стоит. Я осторожно двумя пальцами принял у Титана телефонную трубку. Ба, да это как раз наша Ольга с куриной печёнкой! Легка на помине.
— Лёша, Лёшенька, тут такое случилось, такое случилось! Я даже в общежитие звонила. А там сказали, что тебя нету, и вообще всяким… — тут она запнулась, — никого звать не обязаны.
Титан ухмылялся. Всегда приятно посмотреть, как твой коллега выпутывается из дурацкой ситуации. А то, что ситуация дурацкая, Титан, видимо, не сомневался ни минуты. Я положил трубку на стол и сел на своё место, терпеливо дожидаясь, когда иссякнет словесный поток. Раз уж не успел уйти…
Наконец, в эфире возникло затишье. Потом Ольгин голос робко произнёс:
— Алё, Лёша, ты меня слышишь?
— Слышу, слышу, — ответил я с интонацией Зайца из «Ну, погоди!»
— А почему ничего не говоришь?
Вот и пойми этих женщин. Сама ни секунды не молчала, а претензии ко мне. Видно придётся брать инициативу в свои руки.
— Теперь давай снова. Только медленно и по порядку.
— Ой, Лёша. Тут такое… — Ольга опять попробовала сорваться на рэп, не зная, правда, что это такое, но была мной почти грубо остановлена:
— Я сказал: медленно и по порядку. И без моего имени. Отвлекает.
Наконец, Ольга сконцентрировалась.
— Нашу Аэлиту ограбили. Милиция выезжала. Вот.
Не без труда мне удалось выяснить, что вчера вечером, придя после работы домой, наша Аэлита Львовна обнаружила, что кто-то забрался к ней в дом через окно и совершил кражу.
— Представляешь, а если бы Аэлита дома была? Он же убил бы её!
— Кто он? — спросил я тут же в лёгкой надежде, что вдруг сейчас Ольга назовёт имя, и всё станет чуть-чуть понятней.
— Как кто? — удивилась моя собеседница. — Маньяк, конечно!
— Так мы вроде о краже говорили? — удивился я.
— Да какая разница? Маньяк, грабитель, всё равно. Только её опять на смех подняли.
Прав был Маяковский со своим «единого слова ради тысячи тонн словесной руды». В Ольгиных речах руды было много, а пользы — чуть. В конце концов мы решили так: я сегодня зайду в библиотеку, а там видно будет.
Когда я положил трубку, Титан, лукаво поглядывая на меня, спросил:
— И что это было?
Да, именно так и спросил, хотя подобный штамп приживётся в разговорах значительно позже. Предвосхитил время, получается.
— Именами какими-то космическими пользуетесь, — продолжил между тем Титан.
Но я его праздное любопытство удовлетворять не стал. Изобразив руками нечто такое, могущее соответствовать — потом расскажу, я отправился в дежурку проверять сказанное Ольгой.
Такое происшествие было действительно зарегистрировано. Гражданка Епанчина А. Л. заявила, что третьего сентября в период с восьми до двадцати часов в её дом по адресу: улица Некрасова, 17 совершено проникновение через окно путём выставления стекла. Из занимаемой ею квартиры при этом ничего не пропало. Материал отписан участковому инспектору и ждал своей участи в папке на раздачу. Почему изнурённые московской проверкой сотрудники не возбудили сразу уголовное дело, чтобы их не дай бог, не заподозрили в укрытии преступления? Дежурный немного прояснил ситуацию.