Под товарным вагоном
Белобровые дрозды чаще всего вьют гнезда на ольховых деревьях. Иногда эту птицу так и называют - ольховый дрозд. Но не менее охотно белобровик строит жилища на елях, в кустах акации и бузины. Можно встретить гнезда белобровика на заборах, в сараях, в пустующих домах и даже на земле.
Очень неприхотливы эти птицы, умеют приспосабливаться к самым как будто неподходящим условиям.
Однажды парочка белобровых дроздов выбрала для своего гнезда буксу под товарным вагоном, который стоял на запасном пути. Прошло четыре дня, и дроздиное жилище с гладким дном, подстилкой из сухих травинок и тонких корешков было готово. Только дроздиха закончила кладку яиц и началось насиживание, как на беду, вагон подали к погрузке. Но дрозды не испугались, не бросили свое будущее потомство, а продолжали насиживание в пути.
Гнездо с пятью яичками зеленоватого цвета начало свое путешествие. Две недели птицы попеременно сидели на яичках, пока не вывелись птенцы. Поезд почти все время двигался, и кормить птенцов было нелегко. Но родители все так же усердно хлопотали и заботились. Три недели продолжалась птичья жизнь на колесах. И только когда молодые выросли, окрепли, все семейство покинуло гнездо.
На пароме
Маскированная трясогузка, близкая восточная родственница белой трясогузки, так же как и ее западная «сестра», любит гнездиться около воды и жилья человека, поскольку в этих местах летает много мелких насекомых, за которыми она охотится.
Строят свое гнездышко трясогузки из тонких разветвляющихся корешков растений, добавляя туда овечью или козью шерсть, обрывки мха и конский волос.
На реке Катунь (Алтайский край) парочка этих птиц построила гнездо на носу большой лодки - основания парома. Наиболее любопытные пассажиры заглядывали в птичье жилище. Там лежали четыре яичка светло-голубого цвета, разукрашенные маленькими каракулями и многочисленными сероватыми точками.
Но вот прилетела трясогузка и начала насиживание. Паром много раз за день переезжал от одного берега к другому, шумели и кричали люди, грохотали колесами телеги, раздавались гудки автомобилей, а птица была спокойна. Казалось, что она никого не видит и ничего не слышит. И так повторилось на второй, третий, пятый… день. Паромщики теперь с какой-то гордостью, как некое чудо, показывали гнездо пассажирам. А когда появились птенцы, трясогузка-мать буквально преобразилась, ежеминутно влетала она в гнездо, неся малышам корм.
На пароходе
Однажды с восходом солнца небольшое судно после двухнедельного ремонта отправлялось в плавание по Аральскому морю. Корабль медленно отчаливал от берега, пассажиры любовались чудесным видом на море. Но вот один из пассажиров - им оказался известный натуралист Петр Александрович Мантейфель - заметил неожиданных спутников: парочку маленьких птиц - пеночек. «Они здесь неспроста,- подумал ученый. - Где-то на корабле должно быть их гнездышко». И натуралист не успокоился, пока не нашел его. Оно было свито среди корабельных снастей в кольцах лежавшего на корме каната. Пять маленьких головок, пять раскрытых птичьих ртов пищали, призывая своих родителей, - птенцы требовали пищи. И пеночки усердно кормили своих малышей. Пароход уходил все дальше и дальше от берега, и птицы по-прежнему жили на нем около своего гнезда. Вначале пеночки ловили мух и других насекомых на палубе, но когда их стало не хватать, птицы улетали за кормом далеко в море. Через некоторое время они возвращались с добычей к уплывающему гнезду.
Так продолжалось несколько дней…
Как-то судно прошло около земли, и первыми увидели ее пеночки. Взмахнув крыльями, они улетели на берег. Видимо, там они усердно охотились, потому что на обратном пути в их клювах было полно пищи.
У винта самолета
На одном из аэродромов в США стоял малогабаритный самолет. По каким-то причинам на нем не летали. И этим воспользовались ласточки-косатки, которые умудрились по-строить свое гнездо как раз у основания винта. Птичье жилище напоминало чашку, искусно вылепленную из кусочков глины, ила и песка. Для большей прочности косатки добавили туда соломинки, сено и волос. Все это было склеено слюной.