Когда я рассматривала эту ситуацию с медицинской точки зрения, все казалось не так страшно.
Затем у меня возникли сомнения, когда я подумала о сопутствующих рисках: риск быть обнаруженными, риск уничтожить Надин — его жену, подругу моей сестры. Не говоря уже о том, что в свое время я дала себе клятву и близко не подходить к чужим мужьям. Не после катастрофы с Уинстоном. Думая об этих вещах, я была совершенно уверена, что не смогу.
Но теперь звонок был сделан.
Остаток утра пролетел на автопилоте. Если бы вы попросили меня вспомнить хоть один из разговоров с пациентом, я бы не смогла. Я также избегала Уэйна. Один раз в перерыве между сеансами он принес мне чашку кофе, поставил ее на стол и спросил, в порядке ли я. Я кажусь такой обеспокоенной, а он ведь всегда рядом. Я ведь знаю, что всегда могу обратиться к нему, правда? Это было мило с его стороны, но я ответила, что ценю его заботу, спасибо, нет. Не знаю, поверил ли Уэйн, но он ушел без дальнейших расспросов, сказав только, что мой следующий пациент на минутку вышел на улицу, чтобы позвонить дочери в школу. Если мне, конечно, интересно. Спасибо, хорошо.
К назначенному времени я уже была вся в поту и далеко не в лучшей форме, чтобы обсуждать с мужчиной секс за деньги. Он не задержался в приемной. Сразу подошел к моему кабинету и уверенно постучал. Я открыла.
— Спасибо, что согласились взять меня в последнюю минуту.
Я не ответила, хотя надо было бы. Уэйн сидел в приемной и, конечно, смотрел на нас. Но у меня так пересохло в горле, что я могла только кивнуть и жестом пригласить его войти.
Когда он сел, я кое-как собралась с силами.
— Как ваша рука? — Спросила я. — Лучше?
Он приподнял локоть и несколько раз согнул и выпрямил руку.
— Намного. Вы действительно творите чудеса.
Я отмахнулась.
— У вас не сложный случай. Мне приходилось справляться с подагрой и сколиозом, они занимают намного больше времени. Вообще-то, все зависит от проблемы, потому что некоторые… — Я замолчала. — Что-то я не о том говорю.
— Вы нервничаете, — сказал он. — Я тоже. Но мы можем немного поболтать, правда?
— Думаю, нет.
— Вы что-то говорили о сколиозе.
Я покачала головой:
— Не важно. — Понимая, что времени у нас не так много, и оно проходит, я начала заново: — Давайте обсудим главный вопрос, потому что я все еще не уверена. Я еще не знаю, хочу ли довести это до конца. Просто у меня небольшие финансовые затруднения, и поэтому…
Я подняла глаза. Скотт смотрел на меня пристально, но без намека на осуждение.
— На самом деле, все очень запущено, — призналась я и опустила глаза. — Меня выселяют из дома. Вот почему я позвала вас сюда.
— Не нужно ничего объяснять, — сказал он.
— Думаю, нужно. Я не хочу, чтобы вы считали меня…
— Я вас никем не считаю. Я вас знаю. И вы мне нравитесь, какая есть. И это я обратился к вам, если вы помните. Меня не волнует, что вы думаете о моих мотивах, а вас не должно волновать, что я думаю о ваших. Это сделка, вот и все.
— Сделка, — повторила я.
— Вот как мы это рассматриваем.
Я подняла брови.
— Возможно, будет легче, если вы будете думать в этих терминах, — мягко сказал он.
— Хорошо, но почему вы выбрали именно меня? — Спросила я. — Потому что это не совсем обычное бизнес-предложение, согласитесь.
— Вы мне нравитесь, и я хочу помочь. Если в дальнейшем вы поймете, что хотите продолжить, мы поговорим об этом. Но в другой раз. Я не прошу вас ничего мне объяснять. Просто прошу об услуге.
Я кивнула.
— Это кажется разумным.
— Возможно, вместо того, чтобы объяснять, почему я этого хочу, нам следует подумать, как именно вы хотите это сделать. И конечно, размер вашего гонорара.
Я нервно рассмеялась.
— Моего гонорара, — повторила я.
Естественно, я думала об этом, складывая в уме колонку цифр. Задолженность домовладельцу, компании, выпускающей кредитные карты, муниципальные платежи. Но сейчас, когда я произнесла это слово вслух, ситуация показалась настолько комичной, и в то же время уродливой и грубой, что я начала терять самообладание.
— Чего вы ожидаете от меня? — тихо спросила я.
— Ничего нетрадиционного, если вы этого опасаетесь
Я выдохнула весь воздух из легких.
— Уже легче.