Одним словом, их конспирация не имела смысла, по крайней мере, для меня.
При звуке беспорядочных шлепков по воде я вытянула шею — кто-то из детей нечаянно хлебнул воды. Так как это был не Джордж, я вернулась к своему занятию: подключилась к бесплатному Wi-Fi отеля и принялась вводить свои банковские реквизиты.
Баланс моего счета не изменился. Последний платеж от Скотта еще не поступил.
Я прикусила ноготь большого пальца. Вряд ли я могла позвонить секретарю его фирмы: «Мой счет, который я вам отправила? Да-да, фиктивный… не могли бы вы оплатить его скорее?»
И я не хотела звонить Скотту.
Я надеялась избегать встречи с ним хотя бы несколько дней. Пусть сначала уляжется пыль после моего свидания с Генри. Скотту эта ситуация не нравилась, и я догадывалась, что он захочет устроить мне допрос.
Генри настаивал на новой встрече, и я согласилась. Я обещала позвонить ему, но пока тянула время.
Он мне понравился, очень. Но время для начала новых отношений было совсем не подходящим. Почему он не мог войти в мою жизнь на месяц позже, когда я избавлюсь от Скотта? Когда будут погашены мои долги.
В конце свидания, пока Генри, не замечая моего состояния, продолжал болтать о Скотте, чудовищность моего обмана обрушилась на тонной кирпичей. Наверное, он уехал, несколько сбитый с толку моей внезапной отчужденностью. Может быть, он принял мое молчание за отвращение?
Я обновила страницу, видимо, надеясь увидеть, волшебное появление денег.
Сосредоточившись на экране, я не заметила приближения Джорджа, пока он не оказался рядом со мной: его плечи сгорбились, он переступал с ноги на ногу.
— Мне нужно в туалет, — сказал он.
— Так иди.
— Ты сказала, чтобы я не ходил туда один. Ты сказала, что я могу зайти только, если там будут другие дети.
Точно, я это говорила. Я извинилась и встала. Теперь мы боялись отпустить детей одних даже в раздевалку или в туалет, так как на них может напасть какой-нибудь педофил. Понимали ли наши родители, как им было легко растить нас?
— Иди погуляй до чая, — говорила моя мама. — Вот тебе пятьдесят пенсов на жареную картошку. Не покупай конфеты.
И все.
— Тебе придется пойти в женский, — сказала я Джорджу, и он сморщил нос.
— Я туда не хочу.
— Но я не могу войти в мужской.
— Почему?
— Потому что там все голые. Иди в женский, и побыстрее. Ты пропускаешь урок.
Он ускользнул, а я принялась размышлять, не преувеличивает ли пресса количество педофилов? И действительно ли процент извращенцев среди знаменитостей выше, чем по населению в целом? Или, как я подозревала уже давно, что-то в психике публичных персон предрасполагало их к желанию заниматься сексом с детьми? Проводились ли исследования по этой проблеме?
— Готово, — сказал Джордж.
— Ты руки помыл?
— Да.
— Точно?
— Я все равно иду в бассейн, — ответил он и сбежал прежде, чем я успела отправить его к раковине.
Теперь я беспокоилась, как бы он не поскользнулся на мокрой плитке пола. Он действительно немного поскользнулся, и мое сердце сжалось. Будь осторожен, сынок. Моя ежедневная молитва. Та, которую я повторяла, когда чувствовала себя бессильной защитить его.
Две недели назад я так же молилась, когда позволила Джорджу после бассейна пойти в гости к мальчику, которого я мало знала. Конечно, Джордж знал о нем все — он же один раз уже играл с ним. Лейфа привел на урок плавания его дедушка; семья переехала в наш край недавно, и они очень хотели, чтобы их мальчик нашел себе друзей.
Дед был приветлив и дружелюбен. Сережка в одном ухе и полукруглый шрам на подбородке — может быть, результат аварии или порезался о стекло? Джордж дергал меня за рубашку, умоляя отпустить его. Меня загнали в угол. Я неловко улыбнулась дедушке, пытаясь придумать оправдание и одновременно сгорая от стыда за то, что сужу о человеке только по его внешности.
Как надо себя вести в подобной ситуации?
— Хорошо, иди, — наконец согласилась я, и весь остаток дня твердила свою молитву, как мантру, снова и снова.
Вечером мои опасения оправдались.
Джордж вернулся домой замкнутый и необщительный. Он почти не ел и сразу ушел к себе в комнату, словно избегая меня. Я часто говорила ему о взрослых… Если кто-нибудь попытается потрогать тебя под трусами… Если кто-то скажет, что это ваш секрет… Но не понимая серьезности моих опасений, Джордж обычно отмахивался или дурачился.
Я постучала к нему в дверь:
— Все хорошо?
Он кивнул, не поднимая глаз.
— Хочешь что-нибудь попить? — спросила я.