— Она будет только рада, — сказал Генри. — Она всегда жалуется, что редко видит меня и почти не знает, что со мной происходит. Честно говоря, Роз, ты напрасно тратишь нервы.
Я нарядилась в свое дежурное платье для свадеб: шифоновое с чайными розами. Его дополняло затравленное выражение лица. Обычно так выглядят женщины, когда считают, что платье их «толстит», и никакие уговоры не могут убедить их в обратном.
Мне было страшно. Я боялась этого праздника, боялась встретиться со Скоттом перед лицом множества посторонних людей. Боялась, что полиция уже обнаружила мои отпечатки в доме Уэйна.
Я несколько раз обдумала список для сержанта Эспинелл и включила в него половину города. Всех Томов, Диков и Гарри, которых только могла вспомнить, только бы занять детективов. Себя я поставила третьей с конца списка примерно в сотню человек в надежде, что к тому времени, когда придет моя очередь сдавать отпечатки пальцев, они уже выйдут на след настоящего убийцы.
Шанс слабый, но лучше, чем вообще никакого.
Генри попросил меня подождать в салоне, вышел сам, обошел машину, открыл мою дверцу и протянул мне руку. Его темно-темно-синий костюм отлично сидел на нем, и выглядел он божественно. Прежде чем повести меня ко входу, он остановился и повернулся ко мне лицом.
— Скажи мне, ты не хотела принимать приглашение, потому что не собиралась появляться здесь вместе со мной или вообще не хотела идти на праздник?
Я поколебалась и сказала правду.
— Второй вариант, Генри, — сказала я и опустила глаза. — Это не из-за тебя, поверь.
— Вот и хорошо, — он приподнял мое лицо за подбородок и нежно поцеловал в лоб.
Его губы едва коснулись моей кожи, но я задохнулась от прикосновения. Смущенная, я отстранилась.
— Подожди, — попросил он, не спуская с меня пристального взгляда.
Я почувствовала, что мимо нас проехала машина. Поток воздуха приподнял мои волосы. Все еще не отрывая глаз от моего лица, Генри заправил несколько непослушных прядей мне за ухо. Потом он поцеловал меня по-настоящему. От его запаха, от мягкого прикосновения его языка мои ноги подогнулись.
— Обещай мне, что мы сбежим отсюда, как только сможем, — прошептал он, ведя меня к дверям отеля.
Он обнял меня за талию, и это было чудесно. Я так долго приходила на все торжества — дни рождения, помолвки, крестины — одна. Генри прижал меня к себе так, словно я была частью его самого. На одно короткое мгновение я так себя и почувствовала. Я хотела принадлежать ему.
Его тело под костюмом было стройным и крепким. От него хорошо пахло. И он не был придурком, как Уинстон и многие другие.
— Когда ты обещала вернуться за Джорджем? — спросил Генри.
— Около восьми.
Он посмотрел на часы:
— Тогда у нас почти три часа. Думаю, мы засветимся там, поздравим счастливую пару и уйдем при первой же возможности.
В этот момент я почувствовала, как что-то дурманящее тянет меня к Генри. Если бы он сказал мне сейчас идти за ним на край света, я бы пошла.
Усадьба Эстуэйт была полностью выстроена из местного камня. Три башенки и крутая крыша придавали ему готический вид. Когда мы подошли к дверям, Генри сказал:
— Соберись.
Внутри все было безукоризненно. В таких местах сразу хочется подняться на цыпочки, чтобы не поцарапать полы каблуками. Симпатичная девушка в хорошем костюме встретила нас у входа и сообщила, что вечеринка Элиасов проходит в саду. Надо только пройти через гостиную — и мы найдем их. Генри взял меня за руку. Сжал ее, и мы пошли.
— Я так рад, что ты со мной, — прошептал он, прежде чем нас увлекла за собой компания подвыпивших людей лет пятидесяти.
Все они выглядели так, словно сошли со страниц светской хроники какого-нибудь глянцевого журнала. Их смех звучал немного хрипло, акцент был шикарен, и я очень надеялась, что затеряюсь среди них, когда мы все вместе вошли во внутренний дворик.
В беседке из кованого железа струнный квартет исполнял попурри популярных песен. Как раз заканчивался «англичанин в Нью-Йорке» Стинга, и Генри тихо спросил:
— Интересно, когда они доберутся до «Элеонор Ригби» * (* песня «Битлз»)?
Долго ждать не пришлось. «Битлз» были следующими.
Ничто не закрывало вид на озеро. Длина Эстуэйт-Уотер не больше мили, вот почему оно пользуется популярностью только у рыбаков. У западного берега маячила весельная лодка с одинокой фигурой.