— Скотт, приятель, ты в порядке? — спросил кто-то, но ответа не было.
Надин повернулась к мужу, в ее глазах зарождалась паника.
Скотт продолжал смотреть на меня, и я заметила, что люди, проследив направление его взгляда, тоже поворачиваются.
— Что с ним? — спросила женщина за моей спиной. — Может быть, нужен врач?
А потом случилось ужасное.
Он закрыл глаза и приложил руку к губам.
— Простите, — сказал он. — Простите, но я не могу.
— Скотт? — спросила Надин.
— Я больше не могу, — повторил он.
У меня перехватило дыхание.
— Что ты не можешь? Ты меня пугаешь, Скотт. Что с тобой?
Он потер руками лицо, и я услышала над ухом шепот Петры:
— О, нет.
— Я любою другую, — уверенно сказал он, и по толпе пронесся вздох ужаса. — Я люблю другую женщину, — повторил он, — и верю… нет, я точно знаю, что она любит меня.
Скотт смотрел на меня и ждал.
Я не могла пошевелиться.
Петра отпустила мой локоть и повернулась посмотреть, кто стоит за нами. Видимо, она не обнаружила ни одного достойного кандидата на любовь Скотта, потому что повернулась ко мне и зашептала на ухо:
— Что, черт возьми, происходит?
— Роз? — Подсказал Скотт. А когда я не ответила, он сказал: — Я думаю, это правильно, да? Мы должны им сказать. Дальше так продолжаться не может.
У меня перехватило горло. Невидимая рука сжала мое сердце и дернула его куда-то вниз.
Петра отступила в сторону.
— Господи, — сказала она.
— Нет, — пробормотала я. — Это не…
Надин плакала.
Скотт сказал:
— Мне очень жаль. Я не хотел, чтобы все получилось вот так. Господи… прости меня, Надин.
И вокруг воцарилась тишина. Я стояла, как вкопанная в мраморные плиты дворика, а вокруг меня медленно увеличивалось пустое пространство. Я смутно осознала, что Винс притянул к себе Петру и отводит ее в сторону.
Я искала взглядом Генри. Его изумленное, ошеломленное лицо мелькнула в толпе, а затем его заслонили незнакомые мне люди.
Наконец я обрела свой голос:
— Я не люблю Скотта.
Получилось беспомощно и жалко.
— Это уже не важно! — рявкнула Петра, пытаясь освободиться от Винса. — Смотри, что ты наделала.
Тело Надин, похожее на бесформенную кучу смятого тряпья, лежало возле ступеней беседки. Люди бросились к ней. Петра двинулась ко мне и вцепилась в ворот моего платья. Ее лицо было в дюйме от моего.
— Все не так, как ты думаешь, — сказала я.
— Ты спала с ним? — прошипела она.
Я не ответила.
— Ты спала со Скоттом Элиасом? — повторила она. — Роз, скажи мне!
Я кивнула.
— Да, — сказала я, — но, Петра, все было совсем не так. Выслушай меня…
Но она уже уходила.
Музыки не было. Ни музыки, ни голосов, ни смеха — ни единого звука, если не считать приглушенного шепота женщин, окруживших Надин.
Я стояла в одиночестве в двадцати футах от Скотта. Мы долго смотрели друг на друга. Наконец я произнесла одно слово:
— Почему?
Я была оглушена. Ошеломлена тем, что только что произошло. Поэтому, когда он наклонил голову, нахмурился и коротко рассмеялся, я просто не поняла.
Я подошла ближе.
— Я просто не понимаю, — тихо сказала я. — Зачем ты это сделал?
— Ты не оставила мне выбора, — просто сказал он.
— Но посмотри вокруг. Ты потерял всех друзей.
— Они мне не нужны, — ответил он. — Никто из них.
— А твоя жена? Ваши дети. Что они теперь будут думать о тебе?
Он шагнул ко мне:
— Меня не волнует, что думают все вокруг. Меня не волнует, что думают Надин и дети. Кажется, недавно я тебе это объяснил.
— Так ты это спланировал?
Он пожал плечами.
Я молчала. Перед глазами стояло отчаянное выражение на лице Надин.
— Но я не люблю тебя, — сказала я. — Зачем тебе…
— Ты меня пока еще не любишь, — поправил он.
Я смотрела на него с ужасом.
— Я никогда не полюблю тебя.
Скотт коротко вздохнул.
— Может быть, тебе и не нужно меня любить. Может быть, моей любви хватить на нас двоих.
— Ты с ума сошел, — отрезала я и начала отворачиваться. — Мы унижаем твою жену. Я себя унижаю. Давай не будем делать этого здесь.
Он схватил меня за руку:
— Разве ты ничего не поняла?
— Это ты ничего не понял, — сказала я. — Я не хочу тебя, Скотт. Ты мне не нужен.
Я заметила какое-то движение за плечом Скотта. Надин подняли на ноги, и несколько женщин тянули ее назад почти силой. Она оттолкнула их, хотя они умоляли ее не делать то, что она собиралась сделать.