Дюпри уронил голову на руль. Его сотрясали рыдания.
— Теперь поедем в участок, — сказал Либерман. — Там сможешь рассказать свою историю государственному защитнику и пожаловаться на мою жестокость. Сядь прямо и веди машину.
— Да, да. — Фрэнк поднял голову и повернулся к Либерману. — Можно спросить?
— Спрашивай.
Но вопроса не последовало. Что-то блеснуло в левой руке Дюпри, на которой не хватало пальцев. Одновременно Либерман увидел открытый бардачок. Дюпри перенес руку через спинку сиденья, и Либерман выстрелил. Пуля прошила спинку сиденья водителя, а нож Фрэнка, проткнув брюки, вошел в правое бедро Либермана. Дюпри поднял руку для второго удара, струйка крови просочилась через дыру, которую проделала пуля в сиденье. Либерман нацелил пистолет в лицо Дюпри.
— Фрэнк, — сказал он.
— Придется вам или пристрелить меня, или отпустить, — сказал Дюпри.
Либерман выстрелил.
Из пяти полицейских машин, появившихся через пять минут после того, как Либерман, перегнувшись через тело Дюпри, вызвал диспетчера, только в одной был знакомый Эйбу коп. Чернокожий, сухощавый, с седыми усами, Лорел был первым, кто вышел из машины. Шестеро других полицейских взяли на прицел Либермана, который стоял рядом с такси, вложив свой пистолет в кобуру и подняв руки.
— Детектив Либерман, — объявил он.
— Да, это он, — крикнул Лорел другим полицейским. — Что у нас тут, Эйб?
— Этот парень стрелял в моего напарника, — ответил Либерман. — А нож у него в руке, скорее всего, тот самый, которым он убил Эстральду Вальдес. Знаете об этом деле? Убийство в прошлую пятницу?
— Нет, — ответил Лорел. — Ах да, убили проститутку?
Другие полицейские смотрели на труп и не подпускали любопытных.
— Да, — сказал Либерман. — Думаю, пистолет, из которого он стрелял в моего напарника, в бардачке.
Лорел записал показания Либермана и взял его пистолет, после чего отвез Эйба в отделение неотложной помощи больницы, где ему обработали рану на ноге.
— Самооборона, несомненно, — заметил Лорел, когда Либерман встал с хирургического стола. — Но тебе придется пройти все эти гребаные процедуры, Эйб. Ты сам знаешь, что делать.
— Я собираюсь повидать начальство, отчитаться и провести вечер, купаясь в сочувствии внуков.
Либерман пошел к своей машине. Нога его не беспокоила. Рана была промыта, перевязана и заклеена пластырем.
Но прежде чем отправиться домой, ему предстояло сделать еще одну остановку и заняться еще одним убийством.
15
Либерман припарковался перед пожарным краном у ресторана «Черная луна» и опустил солнцезащитный козырек, чтобы стало видно его удостоверение сотрудника полицейского управления Чикаго. В ресторане были подняты жалюзи, но в окне висела табличка «Закрыто». Либерман подошел к двери, всмотрелся внутрь и постучал.
День был ясный. Солнце танцевало на потемневшей траве. По Шеридан-роуд проносились машины. В ресторане явно кто-то был.
— Закрыто, — произнес хриплый голос. — Ужин с шести.
Либерман снова постучал.
— Закры… — начал было мужской голос, на этот раз тоном выше.
— Полиция, — сказал Либерман.
— Полиция. Не полиция. Полиция. Закрыто. Приходите в шесть.
— Мистер Хуанг, откройте, пожалуйста, дверь. Я только что застрелил человека. Меня ранили в ногу, к тому же обе ноги болят из-за артрита. Мне надо поймать убийцу, и моя дочь доставляет мне огорчения. Уделите мне несколько минут.
Дверь открылась, и Либерман оказался лицом к лицу с худым седым низеньким китайцем.
— Дочери доставляют огорчения, — сказал китаец. — Сыновья тоже. Входите.
Либерман вошел, и Хуанг закрыл за ним дверь, удостоверившись, что табличка «Закрыто» на месте.
— Спасибо, — сказал Либерман.
— Садитесь, — предложил отец Айрис, указав на столик в тени. Он был накрыт на двоих: белая скатерть, белые тарелки с красными драконами по краю, красные бокалы и красные салфетки, в которые были завернуты серебряные ножи и вилки.
Либерман сел.
— Вы знаете о друге Айрис, полицейском? — спросил Либерман.
— Знаю, — ответил Хуанг. — Она звонила. В него стреляли. У меня тоже артрит. Колени, рука. Понимаете?
— Понимаю, — заверил Либерман.
— Я так и думал. Чаю? — спросил Хуанг.
— Нет, спасибо.
Хуанг сел.
— Дочь сестры придет сегодня вечером помочь, — сообщил Хуанг, глядя в сторону кухни, как будто его племянница уже там.