Как Саурон. В незапамятные времена Первой эпохи, когда только-только начинала строиться Серебристая Гавань, был воин по имени Саур, в котором не было ничего демонического. Он был уже не юн, мастерски владел искусством клинка, не имея себе равных в открытом бою, обладал весьма надменным нравом, будучи высокого мнения о своих талантах, но не был лишен и чувства юмора. У него была подруга молодости, тоже воительница, носившая имя Тария. Когда он перешел на службу Морготу (по одному ему ведомым причинам, Саур был одержим ненавистьтю к Валинору и эльфам. Возможно, тут имеется какая-то связь с ранней смертью Тарии), и его спросили в Темном Замке, будет ли он предан Темному Властелину, то Саур ответил: “Лишь так, как самому себе.” Он предвидел свое возвышение, его магическая сила росла час от часу, но на горе себе он приказал пленным кузнецам-эльфам выковать ему Кольца Силы. Ибо Саур исчез, а появился Саурон Великий, после падения Нуменора - лишь тень без плоти, средоточие сил Зла. Та же участь постигла и вернейших соратников, которым достались девять человеческих Колец. Обо всем этом Саруман узнал из древнейшей Летописи, сохранившейся в библиотеках его друга, наместника Денетора. Прочтя, маг уничтожил документ. Никто более не должен был знать это.
Кольцо Всевластия. Казалось, навек утерянное, скольких оно уже погубило?..
Саруман поежил плечами, словно от холода. Где же конец? Он должен был уже прибыть. Близится его столкновение с этой силой, порождением Ородруина, а он все еще не избавился от своих сомнений. Что ж, в словах спутника юноши тоже была своя горькая правда. Он идет скользкой тропой, и на ней так легко оступиться... А подняться будет нелегко. И никто не подаст ему руку, отверженному. Потому что он добровольно избрал себе путь по тончайшему краю пропасти...
Саруман Белый... Когда-то, на заре своей молодости, он был добрым и отзывчивым. С воодушевлением брался за любое дело, которым мог помочь кому-то. Возможно, когда-нибудь, к глубокой старости он станет злым и желчным, если не достигнет желаемого. Долгое время он был мудрым, но от этого тоже устаешь. Особенно, когда твоя мудрость не в силах проникнуть в саму суть этого мира, не в силах сделать его лучше, совершеннее. Зачем тогда “полумудрость”, “полудоброта”?.. Возможно, только Гэндальф смог бы объяснить ему это, но он сгинул в Мории в лапах Барлога.
Гэндальф, старый друг и старый враг... С тех давних пор, как к четверке молодых валаров, главным среди которых считался он, Курумо, едва ли не насильно присоединили пятого, более взрослого и опытного Оловина... Сколько миль они прошли бок о бок, вместе познав тягости и лишения непривычного путешествия? Вместе осваивались в неведомых краях Арды. Создали единый Совет, который должен был решать важнейшие вопросы. Председателем был избран Саруман. Как более мудрый - так, что ли?!..
Гэндальф... Он тоже мог бы надеть это Кольцо. Оно же было у него в руках. Но почему-то не сделал это, отдав невысокликам. Он всегда был немного чудной. Их пути в этом мире разошлись, слишком они уж разные по характеру, натуре. Гэндольф отличный маг, почти без недостатков, даже слишком хороший... но ему всегда не хватало того, что делает простого воина командиром, а вельможу - властителем: подлинного величия. Он уклончив и нерешителен, а также по-стариковски человечен, не маг - а благородная девица на выданьи. И вдобавок косноязычен: “Гххх-м, чту своим долгом оповестить Мудрейший Совет о растущей опасности...” (Эммм-мэ-мэ... Сначала прожуй - а потом говори!) Гэндольф не надел Кольца и считает это верхом мудрости, а моя мудрость... в чем она?
Тогда, когда он якобы заманил Оловина в ловушку, Саруман говорил ему все эти речи о “Новой силе”, прекрасно ощущая на затылке холодный взгляд Ока. А Гэндольф даже глазом не моргнул, когда они стояли лицом к лицу, чтобы показать, что он понимает его положение. Ведь Саурон приказал через палантир убить Гэндольфа. Он должен был сделать это, дабы доказать свою верность “союзнику”. Гэндольф был пленником, Саруман находился в своей крепости, он мог отдать одно короткое приказание или просто шевельнуть пальцем - и одним магом стало бы меньше, а Саурон бы крепко спал и видел розовые смешные сны. Но он дал возможность старикану улизнуть верхом на орле, подвергнув себя опасному гневу Саурона, освободив, возможно, опаснейшего из противников, желающего уничтожить Кольцо навек. Он фактически раскрыл карты перед Советом, обнаружив свое мнимое “предательство” - наверняка Гэндольф каждому нажужжал в уши, как много у него собралось орочьего войска, какая подготовка ведется к войне. Мудро ли он поступил?