– Что хорошего вы можете сделать для меня? – спросила она. – Вы пришли не как человек, который желает добра.
– Я пришел за этим трусом, Риччио, – медленно произнес Рутвен скрипучим голосом. Он поднял руку и указал на итальянца: – Выходи из покоев королевы, где ты прятался слишком долго!
– Что он сделал плохого? – Мария увидела, как Рутвен потянулся к кинжалу. – Если он совершил какой-то проступок, пусть ответит перед парламентом!
Она стала подниматься, чтобы заслонить Риччио, но Рутвен внезапно кивнул Дарнли.
– Держите свою жену! – рявкнул он, и Дарнли, все еще стоявший за спиной Марии, схватил ее за плечи и прижал к стулу.
– В чем дело? – закричала она.
Риччио вскочил с места и заметался по комнате в поисках выхода, но Рутвен преграждал ему путь к двери. Он отбежал в сторону и втиснулся в оконную нишу в дальнем конце комнаты, но всего лишь в десяти футах от Рутвена. Тот двинулся вперед, но Энтони Стэнден и Артур Эрскин оттолкнули его.
– Руки прочь, не то будет хуже! – выкрикнул Рутвен, потрясая кинжалом. Он лягнул стол, который тут же опрокинулся, задев сильно увеличившийся живот Марии. Еда и столовые приборы полетели на пол вместе с одним из подсвечников, а Джин схватила другой и высоко подняла его.
В дверях появились другие мужчины, сторонники Рутвена, поднявшиеся по спиральной лестнице – они пришли из спальни Дарнли, – кричавшие и требовавшие крови. Потом от главной лестницы донеслись крики «Дуглас, Дуглас!», и около восьмидесяти людей устремились в покои Марии, опрокинув королевскую стражу и проникнув через приемную в спальню королевы.
Один из них размахивал веревкой и вопил:
– Повесить его! Повесить маленького шпиона!
– Предатели и злодеи! – крикнула Мария, узнавшая характерные ярко-рыжие волосы графа Мортона. Лорд Линдсей держался рядом с ним.
Риччио пополз по полу, спрятался за юбками Марии и ухватился за нее с криком:
– Справедливости! Справедливости! Спасите меня, мадам! Ради Христа, спасите мою жизнь!
Потом огромная бочкообразная фигура Джорджа Дугласа, незаконнорожденного дяди Дарнли, нависла над Марией. Он быстро замахнулся правой рукой по широкой дуге над ее плечом и нанес Риччио удар кинжалом. С глухим звуком кинжал погрузился по самую рукоять, и кровь брызнула на платье Марии.
Риччио тяжело осел, но продолжал цепляться за верхнюю юбку Марии, едва не сорвав с нее застежек на талии. Теперь он издавал лишь булькающие стоны. Она повернулась и увидела кинжал, торчавший из его бока, но потом Дарнли схватил ее и снова крепко прижал к стулу. Один из людей Рутвена приставил взведенный пистолет к ее боку, а другой прицелился ей в грудь.
– Стреляйте, если у вас нет уважения к ребенку короля в моем чреве, – сказала Мария. Все происходило как во сне. Через платье она чувствовала прикосновение холодного железа, но странным образом не боялась, как будто в самом деле видела сон.
Дарнли отвел в сторону ствол пистолета, но по-прежнему крепко держал ее.
Риччио продолжал ползать за ее спиной, и теперь на нее набросились остальные. Внезапно перед грудью Марии промелькнул клинок рапиры, но Энтони парировал удар, воспользовавшись факелом как оружием.
«Они собираются убить и меня», – подумала она, но потом Дарнли оторвал пальцы Риччио от ее одежды, и убийцы вытащили его из маленькой комнаты. Клетка с птицами перевернулась, и зяблики стали порхать по комнате, словно летучие мыши. Мария видела, как Риччио ухватился за столбик кровати в ее спальне, но кто-то ударил его по пальцам прикладом аркебузы. Потом толпа набросилась на него, и он исчез, как заяц под сворой гончих, завывающих от жажды крови. Кинжалы поднимались и опускались в лихорадочной спешке, а потом раздались крики боли: некоторые убийцы ранили друг друга в неистовом стремлении добраться до жертвы.
Джордж Дуглас схватил кинжал Дарнли и побежал к ним с криком:
– Это будет удар от короля!
Послышались новые вопли и глухие звуки, потом грянул радостный клич, и наконец голоса удалились в сторону главной лестницы, откуда они пришли.
Через несколько минут один из слуг Дарнли вошел в маленькую столовую из спальни.
– Где Риччио? – спросила Мария. У нее так пересохло в горле, что она едва могла говорить.
– Бесполезно говорить о нем, мадам, потому что он мертв, – слуга закинул голову и залился лающим смехом.
В комнату вошла Мэри Битон, дрожавшая всем телом. Она все это время находилась в спальне и пряталась под кроватью.
– Я видела его, я все видела! Его искромсали, моя дорогая леди, порезали на куски! И… они повторяли, что все это сделано по приказу короля, – она указала на Дарнли.