— Но объясните мне, пожалуйста, одну вещь: как он мог узнать, что я обратился к вам за помощью? — спросил Винклер.
Нат Пинкертон улыбнулся.
— «Старичок» в сером клетчатом пальто, с которым вы встретились в поезде, и был Уокинг, известный авантюрист.
— И в руках этого негодяя моя невеста, — еле слышно прошептал Винклер.
Через час великий сыщик и Боб Рулаид уже сидели в купе скорого поезда, несущегося в город Омаха; там они должны были пересесть в дилижанс, чтобы попасть в Линкольн, поскольку этот город еще не имел железнодорожного сообщения с другими населенными пунктами. Добравшись до окрестностей Линкольна, сыщики покинули дилижанс и, переодевшись в небольшом сосновом лесочке в одежду рабочих, продолжили путь пешком. У первого же прохожего они спросили, где находится часовня. Тот не замедлил указать на нее.
Часовня стояла у подножия обрывистой скалы. Подойдя ближе, сыщики увидели бурную, порожистую речушку, впадавшую в Платт-ривер, приток Миссури. Перейти ее вброд было нельзя, и потому они стали искать переправу. Шагах в ста от часовни находился подвесной мостик, по которому сыщики перебрались на другой берег и подошли к часовне. Она была наглухо заперта. Штукатурка на покосившихся стенах во многих местах осыпалась, и вообще часовня имела убогий вид, она полуразвалилась и уже мало напоминала церковное строение.
Местность вокруг часовни была пустынная и скалистая. Лишь неподалеку возвышались сосны, одна из которых выделялась своей причудливой формой и зияющим дуплом.
— Вероятно, это и есть та самая сосна, — шепнул Пинкертону Боб Руланд.
Нат Пинкертон в знак согласия кивнул головой и стал осматривать часовню. Вдруг он тихо присвистнул, заметив не плесени одной из досок, которыми было забито окно, свежий отпечаток мужской руки. Он, несомненно, как сразу заключил Пинкертон, принадлежал Уокингу.
Затем он сделал еще одно, не менее важное открытие: дверь часовни открывалась довольно странным способом: сначала ее надо было приподнять, повернуть ручку, а потом отодвинуть в сторону.
Нат Пинкертон оставил Боба снаружи, а сам, лишь слегка приоткрыв дверь, вошел в часовню. Стены внутри были голы, лишь из одной из них перед большой картиной с библейским сюжетом висела старая, покрытая узорчатой чеканкой лампада.
Осмотрев внимательно все стены с помощью электрического фонарика, Иат Пинкертон стал изучать каменный пол и заметил в углу люк. Он бросился к нему и открыл его.
Вниз вела каменная лестница. Когда сыщик стал спускаться но пей, наверху вдруг что-то щелкнуло и люк захлопнулся. Сыщик посмотрел вниз и увидел поразительной красоты женщину, забившуюся в угол грязного и темного помещения, в котором сильно пахло гнилью.
Это была Сюзанна Гренье.
— Не бойтесь, — сказал сыщик, — я друг Христофора Вин-клера, я пришел освободить вас.
Пинкертон кратко рассказал ей обо всем и принялся осматривать помещение: стены, пол, как и в часовне, были выстланы каменными плитами, а в стене напротив люка виднелось небольшое квадратное окошко.
За этим окошком, скорее всего, был подземный ход в пещеру, расположенную в одной из скал, находившихся около часовни.
— Через это окошко я получаю своего скудную пищу, — сообщила Сюзанна Гренье.
— Вас привели сюда через часовню? — спросил сыщик.
— Не знаю. Человек в маске, который привез меня на автомобиле к часовне, завязал мне глаза платком и втащил сюда, по каким путем он шел, я не знаю, — ответила бедная Сюзанна.
В это время в подвале зажегся электрический свет, и в окошке показалась молодая, чисто выбритая физиономия.
Сюзанна бросилась к Пинкертону, обняла его дрожащими руками и прошептала:
— Спасите, спасите меня, ради Бога, мистер Пинкертон! Это — он!
— Добрый день, дорогой Нат! — крикнул сыщику незнакомец. — И вы, если не ошибаюсь, не прочь провести время в заточении?
Нат Пинкертон, бросившись к люку, попытался открыть его, но безуспешно.
В этот момент электричество погасло; темноту помещения теперь рассеивал лишь тускловатый свет фонаря сыщика.
— Не трудитесь, мой дорогой, — продолжал между тем незнакомец, — люк открывается лишь сверху, не будь я Уокинг! А пока прощайте! Я направляюсь в Балтимор.
— Что же нам теперь делать? — спросила в испуге несчастная девушка.
— Ждать, — хладнокровно ответил сыщик, надеясь на Руланда, находившегося около часовни.
«Надо ему как-то дать знать о нас», — подумал Пинкертон. Но наверху уже послышался лязг, люк приоткрылся, и на фойе слабых солнечных лучей показалась голова Боба Руланда.