Задумавшись о том, как бы потактичней преподнести ему новости о себе, мысленно подбирала подходящие слова, когда услышала чьи-то осторожные шаги. На секунду испугалась, но потом взяла себя в руки и всё же выглянула из-за ширмы. Это был Герман. Одетый, как всегда, с иголочки, он нёс букет красных роз, пряча его за спиной.
Я осторожно вернулась на место, стараясь не шуметь и не мешать им с Оливией. Практически слилась с кроватью.
— Оливия, — шаги затихли, и я услышала звук отодвигаемого стула.
— Здравствуй, Герман.
— Это тебе. Твои любимые, — шорох листьев и звон стекла.
— Не стоило, я недостойна…
— Лив, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Ты мне очень дорога. И то, что ты сделала, это, конечно, ужасно, но я не могу винить тебя.
Мне хотелось провалиться куда-нибудь, чтобы не слышать их. Было ощущение, что я становлюсь свидетелем чего-то особенного. Всё моё ведьмовское чутьё вопило о том, что закончится их диалог совсем не так, как рассчитывает Герман.
— Я не люблю тебя, — голос Оливии звучал тихо и печально. Я чувствовала, как тяжело давались девушке слова, будто только сейчас она стала той, кем была всегда. — Это тётя просила с тобой сблизиться в надежде на твою протекцию.
— И ты согласилась.
— У меня не было выбора. Непросто жить, зная, что ты зависишь от прихоти Белинды Джефферсон. Её амбиции, моя неспособность ей хоть что-то противопоставить…
— Понимаю. На тебя давили. Я не могу винить тебя за это. Я рос в условиях, где чувства других лишь пыль по сравнению с желаниями вышестоящих. Так что — да, я знаю, что это такое — плясать под чужую дудку ради чьего-то блага.
— Прости меня, — я слышала, как всхлипывала Оливия, пытаясь сдерживаться. Так много выпало на её долю. Лишь марионетка, кукла, которой можно пожертвовать ради достижения целей.
— Розы я оставлю. Они не виноваты.
Герман молча вышел из палаты, и воцарилась гнетущая тишина, в которой каждый из нас думал о своём. Я могла только догадываться, какие мысли терзают душу Оливии. Мои же были заняты лишь предстоящим разговором с Дамианом. Я должна сказать правду о том, кто я есть, должна признаться ему сама.
Уже через час я стояла у двери в кабинет ректора, не решаясь войти. Птиц помог мне выбраться из лекарского крыла тайком, создав очень похожую иллюзию. Чересчур ответственные врачи не хотели меня никуда выпускать. Но я решила твёрдо и теперь стояла с занесённой вверх рукой, боясь постучать.
— Эх, была ни была! — дверь распахнулась после первого же удара, и я застыла перед ректором, не сообразив даже руку опустить.
— Ты что-то рано, я ожидал тебя позже, — Дамиан медленно поднялся из-за стола и, обойдя его, присел на краешек.
Кольнуло предчувствие, что меня ждали, и всё было спланировано заранее им самим и птицем.
— Я так предсказуема? — закрыла дверь, входя в кабинет.
— Нет, просто уходя я почувствовал, что ты хочешь о чём-то поговорить.
— Так действует истинная связь? Это всё из-за неё? — стало грустно, ведь тогда получается, что все мои ощущения рядом с ним лишь из-за истинности? А есть ли что-то моё?
— Эй, даже не думай так! — он быстро подошёл и обхватил моё лицо руками. — Сначала я влюбился в тебя, а потом узнал про то, что мы с тобой предназначены друг другу. Эти сны, твой образ постоянно был перед глазами с того самого момента в приёмной, когда я увидел твои прекрасные ноги.
— Так вот на что ты купился!
— Каюсь, не смог устоять. Но не в них причина. Я сразу обратил на тебя внимание. Ты самая необычная девушка, которую я когда-либо встречал.
От его слов я растаяла. Ведь всё было именно так, как он говорил. Его голос чудился мне везде ещё до того, как я попала в библиотеку. Сны про него были просто волшебными даже без знания того, что он мой истинный. Подумав немного и покопавшись в своих чувствах, осознала, что я влюбилась в ректора гораздо раньше.
— Люблю тебя.
— Люблю тебя.
Мы сказали это одновременно, утопая в сладости поцелуя.
— Дамиан, — я резко оттолкнула его. — Подожди. Я вообще-то пришла поговорить.
— Слушаю, — пробормотал он, а поцелуи спустились к шее, наполняя меня неизведанным до этого желанием.
— Есть момент, который меня беспокоит, и лучше бы тебе отнестись к нему серьёзно, — продолжила я, когда он отстранился, и сама отошла на всякий случай подальше. — Я обманывала всех вас — тебя, девочек.
Взгляд его стал серьёзным, и мышцы под рубашкой сразу как-то напряглись.
— Говори.
«Ну вот и всё, — пронеслось в голове. — Побывала в сказке, а теперь пора возвращаться в реальность».
— Я не человек. И никогда им не была. Я ведьма, а ещё чуточку — демон. И если ты прогонишь, я всё пойму. Демоны и драконы враждовали друг с другом много столетий, и мой обман только подтверждает слова профессора Стоунтон о нашей расе.
Вот и всё. Стало даже легче. Теперь он знает, кто я, и может решить, нужна я ему или нет. Для себя я всё уже решила, тут сомнений не было. Я не готова отказаться от него, но если он сам меня прогонит — что ж, так тому и быть.
— Я рад, что ты рассказала мне об этом, — он продолжал держаться в отдалении. Всё, как я хотела.
— Что будешь делать теперь? Вызовешь службу безопасности, чтобы взять меня под стражу? — я боялась и была возбуждена одновременно. С беспокойством следила за каждым движением мужчины, стараясь понять, о чём же он думает, но не могла. Словно чистый лист передо мной, невозможно прочитать ни строчки.
— Что буду делать? — он взлохматил волосы, откидывая их назад. — Буду любить тебя, оберегать от всех неприятностей и делать счастливой. Ты согласна?
— Звучит как предложение, — голос скатился до шёпота, а в горле от услышанного пересохло, будто я неделю не пила воды.
— Это оно и есть, — взяв за руку, он опустился передо мной на одно колено. — Я не смогу без тебя, моя душа навеки с тобой, что бы ни произошло.
Ну что ещё я могла ответить на такое?
Эпилог
Виталина
День выдался тёплым для поздней осени. В окно заглядывали солнечные лучи, озаряя всё своим светом. Настроение у меня было такое же — радостное и воодушевлённое. Я перебирала лекции и откладывала в сторону те, что уже не пригодятся. Часть зачётов были сданы автоматом, остальные же оценки доставались своим умом.
— Вита, мы с Джесс будем ждать тебя в столовой. Постарайся хотя бы в этот раз не задерживаться, — Анжела быстро заглянула ко мне в комнату, смерила оценивающим взглядом и упорхнула прочь.
Да, в последнее время я немного медлительна, но у меня есть оправдание — для моего положения это норма. Убрав учебники, достала свой дневник, который решила завести после всего того, что со мной случилось. В основном, для наших с Дамианом детей, будут изучать историю семьи, сидя в кресле у камина. Открыв первую страницу довольно толстой книжки, погрузилась в воспоминания.
После того как меня выписали из лазарета — а провела я там не меньше трёх дней — всё закрутилось и завертелось. Зря я боялась, что Дамиан не примет меня как ведьму и опасалась предстоящего разговора с ним. Да, я сама призналась ему, но часть моей тайны он узнал чуть раньше и не от меня. Ему рассказал Герман.
Я всё время удивлялась, как так получилось, что дракон и будущий правитель империи носит очки, но стеснялась об этом спросить напрямую. Ведь маги продвинулись довольно далеко в лечении подобных болезней и могли избавить его от недуга.
Но оказалось, это одна из особенностей его магии — видеть скрытое, проникать в суть живых существ и предметов. И чтобы наследник хоть как-то смог с этим жить, не отвлекаясь на ненужное, артефакторы создали для него специальные очки, которые позволяли ему видеть как обычному дракону.
Тогда, в пещере, сняв их, Герман сразу же увидел, что я никакой не человек и даже не демон, а ведьма. Уж очень моя аура отличалась от других. Ну а дальше за дело взялся его длинный язык и желание защитить дядю от такой злодейки.