– Да.
– О, тогда ты выбрала верное место для постоя. Мастер Штур, владелец этого дома, обожает вываливать на голову нового слушателя все, что знает. А знает он больше всех в Шулае. Дам тебе совет: не показывай, что ты очень заинтересована, а то никогда не выберешься из его сетей.
– Хорошо, спасибо.
У Лалы уже голова кругом шла от новой жизни, странных совпадений и просто от голода. Когда она спросила, где можно поесть, Мастер встрепенулся:
– Ох, прости, сестра. Я так удивился, что ни имени не спросил, ни поесть не предложил. Смотри. Постой и стол оплачивает Совет, но мне нужно поручительство от твоего учителя. Я ведь правильно понял, ты недавно надела красный плащ?
– Недавно… И… – Лала замялась, – у меня нет поручительства. Мой учитель остался в Пустыне.
– Понятно, что он ушел, – хмыкнул «брат», – чей бы ты иначе плащ взяла? Но он не мог не передать тебе с кинжалом амулет.
– Да, конечно. – Лала поспешно сняла амулет и протянула Мастеру.
Тот почтительно принял, потом нажал пальцем на головку змеи, и амулет с щелчком раскрылся. Внутри лежал свернутый кусочек пергамента. На нем было написано несколько слов. Красным. Мастер прочитал их и уставился на Лалу:
– Твой учитель – Мастер Шай?
– Да, а что?
– Он ручается за тебя и пишет, что ты станешь сильнейшей из нас. Однако… – он усмехнулся, – это может пойти вразрез с интересами Совета. Кстати, меня зовут Шурн.
– Лала, – эхом отозвалась она.
– Интересное имя, чужое… Но не мое дело. Итак, поручительство есть. – Он удовлетворенно потер руки, будто хорошо потрудился. – Где хочешь столоваться?
– У меня есть выбор? – Лала все еще была под впечатлением записки учителя и не хотела ничего решать сама. Закрыться в комнате и никого не видеть, привести в порядок взбесившееся сердце и мысли.
– Конечно. Рядом отличная таверна. Мастера Смерти там желанные гости. Ну, и всегда можно заказать еду к себе. Если ты намерена затворничать.
– Намерена затворничать, – повторила Лала его слова. Это было то, что нужно.
Шурн состряпал понимающее лицо.
– Да, разумеется. Я принесу тебе их лучшее блюдо. Какое вино ты предпочитаешь на ночь, сестра Лала?
– Любое. Но сначала мне нужно устроить своего дрома. – Лала внезапно выпала из полуживого состояния и вспомнила про Снега.
– Отдыхай, твой дром получит все необходимое, вещи я принесу. Очень хорошо, что ты приехала именно в наш дом.
– Почему?
– Ну… – Шурн явно не был готов ответить на этот вопрос, – вас так мало… мастеров-женщин, я имею в виду. А это не очень полезно братству. Все, я ушел.
Глава пятая
Лала села на песок и погладила его, будто это животное, большое и доброе. Она вспомнила, что учитель рассказывал о работе мастеров Смерти в Шулае. Песок – часть Пустыни, он дает силу. Мастер Смерти без песка – просто умный и умелый воин. Поэтому в Приютах Мастеров всегда обильно насыпан песок.
Лала взяла в руки тяжеленный Кодекс и провела пальцем по выпуклому серебряному узору на черной коже. Книга пахла раскаленными камнями, кровью и перекисшей югой. Мастер Шай говорил, что в Первом Кодексе есть ответы на самые необычные и даже глупые вопросы. Лала наобум раскрыла книгу и застыла. Название главы бросалось в глаза. Буквами, похожими на сплетенных змей, было выведено: «Любовные и семейные узы мастеров Смерти». Изящные мелкие письмена повторили то, что она и так уже знала от учителя. Но она читала и не могла оторваться, потому что Мастер Шай рассказал ей не все.
Действительно, Кодекс запрещал мастерам Смерти вступать в брак и делить с кем бы то ни было имущество, нельзя было иметь свое жилье и передавать его по наследству. Но любовные утехи разрешались, даже поощрялись после долгого воздержания. Считалось, что таким образом кровь мастеров Смерти становится сильнее и дает более яркие шуларты. Но если от связи рождался ребенок, он переходил в собственность Совета независимо от мнения матери. Дети мастеров Смерти обычно не обладали силой Пустыни. В тех же редких случаях, когда это происходило, собиралось внеочередное заседание Совета с единственной целью – решить, стоит ли оставлять младенца в живых, ибо Мастер Смерти, рожденный от себе подобного, обладал силой, способной противостоять всему Совету. В Кодексе описывалось три подобных случая. Всех троих младенцев умертвили во имя спокойствия и процветания Шулая. Смерть невинных и преждевременно ушедших в Пустыню оплачивалась очень дорого. Пустыня забирала вместе с жертвами не каплю, а стакан крови Мастера Смерти. Зато и шуларты давала особые: черные, не отражающие, а поглощающие свет. Ценнее этих самоцветов не было ничего в Шулае. Именно они давали жизнь Маяку и охраняли город.