На смену изначальному сопротивлению и отрицанию рождения должно в конце концов прийти смирение ребенка перед неослабе вающим давлением матки. Ребенок может существенно облегчить роды, лишь расслабившись, впав в состояние отрешенности. В этот момент мы, вероятно, на самом деле осознаем, что с нами про исходит, даже через много лет можем припомнить подробности. В состоянии гипнотической регрессии, когда человек шаг за шагом возвращается к началу своей жизни, многие вспоминали различ ные детали своего рождения: выход наружу головой или ногами, наложение щипцов, обвитие шеи пуповиной. Эти "воспоминания" можно объяснять по-разному, однако известны случаи, когда под гипнозом пациенты сообщали неизвестные их матерям факты, ко торые затем подтверждались объективными медицинскими доку ментами.
Общим для рождения и смерти является факт отделения. В момент своего рождения ребенок впервые отрывается от матери, по мере того как он растет, эта разобщенность увеличивается, стано вясь все более длительной. Это, по-видимому, позволяет ребенку овладевать столь противоположными состояниями, как объединен
ность и изоляция, бытие и небытие. Ада Морер говорит: "К трех месячному возрасту здоровый ребенок благодаря достаточно раз витому чувству собственной безопасности может начать экспери ментировать с этими противоположными состояниями. Играя в прятки, он, находясь в безопасности, получает возможность по очередно испытывать страх и восторг, самоутверждаться, теряя и обретая себя". В известной степени он выбирает между жизнью и смертью.
Позже ребенок начинает все более активно играть в игры, связанные с чередованием ощущений жизни и смерти, в которых он постигает реальность смерти в самых различных условиях, играя роли убийцы, умирающего и мертвого. Многие совершенно справедливо считают игру одной из наиболее серьезных форм поведения. Играя, можно спокойно относиться к тому, что обычно страшит человека, и даже получать от этого удовольствие. Мно гие животные благодаря игре формируют навыки, необходимые для дальнейшей жизни. Некоторые даже играют в собственную смерть.
Американский опоссум Didelphis virginiana получил свое на звание благодаря защитному поведению. "Притворщик" лежит на боку с открытыми глазами, вытянутыми лапами, вцепившись ког тями в землю, как будто он впал в состояние коллапса. При этом животное бодрствует, а температура тела, кислородный обмен и состав крови у него остаются неизменными. Его электроэнцефа лограмма идентична записям мозговой активности здорового жи вотного, находящегося в состоянии возбуждения. Группа ис следователей из Лос-Анджелеса при помощи вживленных в мозг опоссумов электродов детально изучила их физиологические ре акции в состоянии имитации смерти, которое вызывалось встря хиванием при помощи искусственной собачьей пасти и звуками записанного на магнитофон лая и рычания. Полученные элек троэнцефалограммы свидетельствуют о том, что животные чутко реагируют на происходящее и в действительности лишь "притво ряются" мертвыми. Охотники, живущие по другую сторону Ат лантики, сообщают, что, "прикинувшись мертвой, лиса нередко осторожно приоткрывает глаза, поднимает голову, оглядывается и стремглав убегает, если видит, что ее преследователи отошли на безопасное расстояние".
Очень часто животные принимают позы, свидетельствующие о том, что они не умерли, а лишь притворились мертвыми. Это об наружил Чарлз Дарвин, собрав коллекцию якобы мертвых насе комых семнадцати различных видов и сравнив их имитирующие смерть позы с позами насекомых тех же видов, умерших естест венной смертью либо медленно усыпленных камфарой. Он вы явил, что "во всех случаях они различались, а в некоторых случаях
позы притворившихся мертвыми и реально умерших насеко мых были даже противоположными". Отсюда следует предположе ние, что насекомые данных видов не столько имитируют смерть, которая, как правило, выглядит совсем иначе, сколько действуют в соответствии с некоторыми собственными представлениями о том, как должна выглядеть их смерть. Совершенно очевидно, что такая реакция рассчитана на публику, а возникновение в процес се эволюции имитирующих смерть поз было вызвано существова нием хищников, которые, подобно театральным критикам, появ лялись, выискивали и съедали всех плохих актеров.
Ракообразные, пауки и насекомые, умеющие притворяться мертвыми, всегда делают это в нужный момент, однако в отличие от опоссума теряют контроль над своими мышцами и впадают в совершенно неподвижное состояние, известное как катато ническая неподвижность. Аналогичные состояния возникали и описывались у птиц, морских свинок, собак, кошек, овец, шимпанзе и людей. Проще всего вызвать это состояние у человека, сначала попросив его нагнуться вперед на девяносто градусов и задержать дыхание, а затем резко опрокинуть его на спину. Мышцы человека при этом резко сокращаются, и человек почти на целую минуту застывает, теряя подвижность. Этот феномен нередко можно на блюдать на футбольном поле, когда внезапно сбитый с ног иг рок кажется серьезно травмированным, потом он столь же внезап но приходит в себя, полностью восстанавливая подвижность. Известно о кататонических состояниях у солдат, участвовавших в рукопашном бою, где умышленная или рефлекторная имитация смерти, несомненно, способствовала выживанию.
Многие биологи сомневаются в действенности беспомощного лежания перед врагом, однако сам по себе факт имитирующего смерть поведения подразумевает его целесообразность. Очевидно, что данное поведение выгодно лишь в определенных условиях, вдобавок существует, по-видимому, лимитирующий фактор, по давляющий автоматическую реакцию животного в ответ на не адекватный стимул либо не позволяющий ей проявляться слиш ком часто. В данном случае высокий пороговый уровень является гарантией того, что животное будет впадать в неподвижное сос тояние лишь в крайнем случае, в безвыходной ситуации. Изучая ящериц Anolis carolinensis и Phrynosoma cornutum, Хадсон Хогланд обнаружил у них высокоэффективный встроенный регуля тор поведения. Когда животное начинает притворяться мертвым слишком часто, эта реакция становится реальностью и оно действительно умирает.
Одно из немногих свидетельств тому, что чувствует человек, не по своей воле притворившийся мёртвым, подтверждает пред положение о целесообразности данного защитного поведения.
Однажды на исследователя Дэвида Ливингстона напал лев, кото рый, опрокинув его на спину, вцепился зубами ему в плечо. Он ощу тил "нечто вроде сонливости, в которой не чувствовал ни боли, ни ужаса", и так как он лежал неподвижно, то лев на мгновение от пустил его, что позволило Ливингстону прийти в себя и убежать. Отрешенное состояние, в котором пребывал Ливингстон, напоми нает отстраненность падающих вниз альпинистов и вновь пока зывает, что при определенных чрезвычайных обстоятельствах тело минует некоторые стадии умирания. Оно свидетельствует и о том, что подобное поведение действительно способствует выжи ванию и не только сопровождает умирание, но и продлевает жизнь.
Другой распространенной реакцией человека на стресс явля ется потеря сознания. Эмоциональный стресс вызывает гиперсти муляцию вагуса, что, в свою очередь, приводит к замедлению сердцебиения, а также к расслаблению сосудов брюшной полости, вызывая в момент прилива крови к кишкам "ощущение слабос ти". Происходит резкое снижение давления в сосудах мозга, вы теряете сознание, однако, когда вы падаете, голова оказывается на одном уровне с желудком, благодаря чему кровоснабжение мозга восстанавливается. Таким образом, обморок можно назвать рефлекторной реакцией со встроенными ограничителями, посколь ку он создает условия, необходимые для восстановления нормаль ного состояния. Когда-то обмороки были в большом ходу среди женщин определенного сословия как способ реагирования на про блемные ситуации, связанные с общением, а также как способ их разрешения. Без сомнения, некоторые из женщин поняли, что могут достичь желаемого, лишь притворившись упавшими в обмо рок, однако большинство из них в самом деле теряли сознание. Не которые делали это настолько убедительно, что их принимали за мертвых. Такое поведение - яркий пример социально обуслов ленной физиологической реакции, ставшей реальностью для тех, кто оказался способным поставить телесные функции под конт роль сознания. Сейчас обмороки уже не так популярны и по этому случаются гораздо реже, однако эволюционные возможнос ти данной ситуации очевидны. Если бы социальное подкрепление обмороков продолжалось достаточно долго, они могли бы стать естественной и неизменной частью нашего инстинктивного пове денческого репертуара. Хотя в определенных обстоятельствах люди и сейчас еще порой теряют сознание, имитация смерти, как обнаружил Ливингстон, более ценна для выживания, по скольку позволяет, сохраняя сознание, использовать в своих ин тересах изменение обстоятельств.