Разговор с Юрковым мне дали сразу. Коротко, но по возможности обстоятельно я рассказал ему обо всех событиях последних дней. Юрков причмокивал языком на другом конце связи. Он задал несколько вопросовуточнял детали и последовательность событий, - но от оценок воздержался. Я спросил его, что^ он обо всем этом думает.
- Надо поразмыслить... Эх, Фревиль, милый ты мой, у меня тут, елки-палки, такое происходит... Такие творятся странные вещи, что я только за голову хватаюсь!
Я выразил готовность помочь.
- Твои роботы, чтоб их черти взяли!.. - сказал Юрков.
Тогда уж я просто потребовал, чтобы он немедленно рассказал, в чем дело.
- Расскажу, расскажу, вот погоди, ты еще кое-что от меня услышишь!
Словом, я ничего не добился. Пришлось смириться.
- Потерпи чуток! - уговаривал он меня. - Дай подумать. Не унывай. Не в таких переделках бывал наш студенческий отряд, помнишь?
На том мы и простились...
Но прошло - по крайней мере, мне так показалосьвсего несколько мгновений, и аппарат ожил; я снова услышал голос Юркова:
- Послушай-ка, что там было, на тех листочках, что за хитрая задачка?
- Моя теорема по роботехнике... Ну, это не по твоей части.
- Я иногда читаю статьи с автографами, которые мне присылают, ты это учти.
- Зачем? - спросил я.
- Некоторые из любопытства. Другие из вежливости. Так что за хитрая задачка?
Я объяснил.
- Ну, - сказал Юрков, - давай покороче. Одним словом, после всех тех расчетов - промежуточные результаты в виде уравнений регрессии, так?
- Да, верно. Это моя теорема. Вернее, первое следствие из нее...
- Все сходится, Фревиль!
- Что сходится?
- Расскажу при встрече. Вылетаю к тебе. Жди меня завтра с первым рейсом.
Он дал мне, в заключение, несколько странных рекомендаций, и на этом разговор оборвался... Мне оставалось только ждать.
10. Рассказывает Юрков
- Начальник! Начальник!
Я раскрыл, наконец, глаза. Надо мной было улыбающееся лицо Надежды. Я тряхнул головой, проснулся совсем. Сел.
- Тебе надо вылетать, Юрков!
Всмотрелся в лицо Нади - она выглядела почти хорошо. Почти...
Мог ли я улетать?
Оставить ее на Станции одну...
Связаны ли между собой выходы роботов из строя, пробой изоляции и похищение Нади? Или случайное стечение обстоятельств? Что за этой последовательностью событий? Что или кто?
Надежда твердо была намерена вытолкать меня в Отдел.
Аргументы ее сводились к тому, что надо срочно помочь Фревилю (тут я целиком и полностью с нею согласен), а она, Надежда, и сама не промах и не позволит, чтобы с ней что-нибудь здесь случилось (вот в этом я не был особенно уверен).
Но ключ, похоже, не здесь, а у Фревиля, и придется лететь туда за этим ключом...
Я решил ехать. Все-таки ехать! Хотя на душе у меня было неспокойно.
Диспетчеру я отбил два магических слова: "День профилактики".
Теперь следовало поторопиться. Я позвонил в порт:
- Сто сороковой отправляется по расписанию?
- Минуточку. Сейчас уточню.
Ага, подумал я, вот хорошо-то, что сообразил узнать сначала.
И похвалил себя. В этих полетах всегда так: кто кого. Или ты космофлот, или космофлот тебя.
Я слышал, как дежурная вела длинные переговоры.
Потом она ответила мне:
- По расписанию.
- Вы уверены в этом?
- Я же вам сказала - по расписанию! Вы что, в самом деле?
Любезность была неотъемлемым элементом Лунного космофлота лишь в тот далекий начальный период его существования, самый хвостик которого мне удалось застать в студенческие годы.
Что ж, надо спешить. Мы простились. Боялся я оставлять Надю одну. Я просил ее быть осторожной. Лучше всего, если она продлит свой больничный режим еще на несколько дней.
- Хорошо, хорошо, Юрков.
- Лежи здесь у меня. Запрись. Не выходи никуда. Спи. Выздоравливай.
- А как же план? - засмеялась она.
- Наверстаем. С Фревилем договоримся. Не волнуйся.
- Ладно. Ступай, Юрков. Все будет хорошо.
В здание космопорта я вошел как раз в тот момент, когда по радио объявили:
- Вниманию пассажиров! Рейс сто сороковой задерживается на пять часов.
И никаких объяснений! А я-то звонил со Станции, думал вот я до чего сообразительный... Но, в конце концов, мне пришлось смириться. Я устроился под стендом "Приятного безвоздушного путешествия".
Никто не мешал мне.
Поднялся я, готовый действовать. Хотя и не знал еще всех ответов на вопросы, начинающиеся со слов "зачем" и "почему".
Я поспешил на почту и - не без труда - связался с нашим региональным диспетчером. Извинился за то, что причиняю ему беспокойство, подтвердил, что пропущу одно или два совещания, и обратился с просьбой, которая его, как я и ожидал, весьма удивила.
Однако он не отказал мне. Просьба была необычная, но, в конце концов, ничего предосудительного в ней не содержалось.
Я попросил диспетчера узнать у наших хозяйственников, кому они отдавали напрокат роботов со Станции.
Через пять минут я получил ответ:
- Роботы были переданы коммерческой фирме, которая и занималась их реализацией. Хотите ли вы, чтобы канцелярия запросила контору фирмы в Сиднее?
Я поблагодарил и связался со Станцией.
Ответили старые роботы. Сердце у меня упало...
- Что-нибудь случилось? - крикнул я.
- Ничего. Все в порядке. Давление под колпаком составляет...
- Где Надя?
Они позвали Надю.
- Юрков, это ты? Ты еще не улетел? Отчего ты молчишь, Юрков?
- Надя, Надюша... Мы с тобой, кажется, не очень предусмотрительные люди. Будь добра, отправь роботов в их отсек и закрой аварийную ширму. Сделай это так, чтобы их не озадачить.
- В чем дело?
- Ничего особенного, не волнуйся. Сделай, как я тебе говорю. Пожалуйста.
- Так. И что?
- Да ничего. Когда опустишь ширму, - убедись, что ты осталась одна в жилой части. А я еще позвоню тебе.
Краем глаза я увидел, как пассажиры сто сорокового рванулись к выходу.
Долгое ожидание в переходном туннеле, где отопление работает в четверть мощности и нечем дышать из-за бесчисленных утечек того, что на Луне называется воздухом.