========== Крик души ==========
Я рос слабым и тихим мальчишкой, оттого, даже когда я перешёл в школу, у меня не было ни друзей, ни тем более подруг. Вообще, на протяжении всей моей жизни, из-за моей замкнутости, у меня не вязались отношения с противоположным полом, потому даже социальными сетями не пользовался. В какой-то момент я даже решил, что во много раз лучше других своих сверстников, которые только и делали, что впустую прожигали свое свободное время, не задумываясь о завтрашнем дне. Наверное, они пытались так утвердиться, но самое грустное для меня было в том, что девушка нравившаяся мне, крутилась именно среди них. Я пытался понять, что привело мою первую любовь в их аморальный клуб, но только попытавшись сунуться к ней, меня тут же отшили ребята, на пальцах объяснив, чтобы я держался подальше.
“Она человек взрослый, как никак пятнадцать лет, и в нравоучениях не нуждается. А если еще раз сунешься к ней, пеняй на себя”, - сказал мне тогда Сергей, заводила и авторитет среди местных парней.
Конечно я не придал его напыщенным словам значения, и угроза расправы не остановили меня от попытки вытянуть любовь из этой клоаке, и я попытался снова, сумев выловить ее одну, когда отличница, умница, да и просто красавица, какой я ее всегда считал, возвращалась домой.
- Ира! Постой!
- А, Павлуша?! Что тебе?
Я терпеть не мог, когда коверкали мое имя, чувствуя, что меня принижают. Это уменьшительно ласкательное приросло ко мне с начального класса из-за моих неразвитых плеч. В детстве меня часто путали с девочкой, и одноклассники в качестве дразнилки стали называть Павлушей. Поначалу я относился к ним снисходительно; что такого в том, что они меня так зовут, все же это было мое имя. Но с возрастом я стал понимать и ненавидеть их за это, уходя от общения со всеми и замыкаясь в себе, пока не увидел ее.
Ира перевелась к нам в школу на восьмом году обучения, и она сразу завоевало негласное место красавицы класса. Ее фигура не была идеальной, и она не выделялась объемом груди, но среди остальных, она была как цветок на мусорной куче. Оттого становилось больнее, когда я видел ее в той компании.
Сейчас, будь у меня больше времени, я бы обязательно сказал хоть что-то в протест, и попросил бы ее меня так не звать, но дорога не была длинной, и время на объяснения оставалось не много.
- Ира, я хотел спросить тебя, почему ты ошиваешься с шайкой Сергея? Они пьют, курят, ругаются матом, а про оценки и говорить нечего, у них лишь одна дорога…
- И что? - вдруг разозлилась она, введя меня в замешательство. - Тебе то какое дело, где я и с кем общаюсь?
Собравшись, я все же продолжил гнуть линию и решил высказать все до конца.
- Ира, ты совсем не такая! Ты умница и отличница, тебе не место среди этого быдла…
- Замолчи! - вдруг резко выкрикнула она, покрывшись красными пятнами. - Не лезь не в свое дело!
- Прости, я не могу! Ты мне… не безразлична, - с трудом закончив фразу, ответил я ей, стараясь не сводить с нее глаз, считая, что моя смелость в словах заставят ее обратить на меня внимания.
Отчасти я этого добился, но лишь только отчасти.
- Павлуша, - ехидно прищурившись, лукаво улыбнулась она, - ты что, влюбился в меня?
Теперь настала моя очередь пойтись пятнами, но не от злости, а от стыда, подтверждая все ею сказанное.
- Ха-ха-ха, - рассмеялась она, хватаясь за грудь. - Ты что, решил что Я, буду якшаться с тобой? Что обо мне другие подумают? Да тебя разве что ленивый не называет девчонкой. Хотя после того, что ты сказал, вынуждена признать, яйца у тебя есть… Но не уверена, что есть остальное.
- Ира! - ее слова резали уши но, собрав остатки воли в кулак, я решил открыться ей полностью. - Разве любви есть дело до того, что могут подумать другие?
- Ты серьезно? - возмутилась она. - Павлуша, ты себя в зеркало видел? Меня не интересуют такие… “мальчики”, - сделав ударение на последнее слово, саркастически ответила Ира. - Ты еще писькой не научился работать, чтобы приставать к девушкам, да и вряд ли найдется такая, которая согласиться с тобой…, разве что за деньги, - прыснула она прикрывая свой смех кулачком, подходя к дому.
После всего вышесказанного чистый образ девушки разрушился как карточный домик, обнажая ее недальновидную, гнилую натуру, сделав уродиной в моих глазах. Слова были очень обидными, но я нашел в себе силы не показать эмоций. Только не при ней, нет.
- Все, Павлуша, отвянь! - махнула она, разрывая между нами дистанцию. - Не дай бог меня кто увидит с тобой, устану объясняться.
И не прощаясь, потухший идеал скрылась за дверью подъезда.
С оплеванной душей и сердцем, я еще долго бродил по городу, пытаясь отойти от обиды, но толе нас кто-то видел, или же сама Ира рассказала о моем разговоре, но в парке, через который я возвращался домой, меня уже ждала группа ребят во главе с Сергеем. Разговор не был содержательным, а потому все сразу перешли к делу. Сначала набросились толпой, словно я мог дать им отпор, но мне хватило пары ударов, чтобы оказаться в грязи, а потому, дальше пинал меня только Сергей, выполняя данное мне обещание. Последнее что я помнил это железный носок берца, летящий в лицо.
Это был самый яркий негативный опыт в отношении с девушкой, но не последний.
После школы, чтобы избежать армии, считая службу в ней нерациональной потерей времени, я поступил в юридический на бюджетной основе. Благо ума и знаний для этого хватило. Правда с деньгами дела обстояли хуже. На мужскую работу меня брать не хотели, а на женские должности находились другие, но жизнь в общежитии научила меня экономить. Поначалу помогали родители, а после третьего курса выкручивался тем, что помогал в учебе другим, смотря в будущее с оптимизмом. Так я и встретил вторую любовь, считая, что имею все шанса ее получить.
Ира была не права когда обзывала мое “орудие” писькой, уже тогда у меня он был довольно большим, а сейчас так и вовсе стыдиться нет смысла. Не то, что качкам с их недоросшим слоненком, каким я всегда представлял у Сергея. В последний раз я видел его около года назад, щеголявшего в новенькой армейской форме с аксельбантами и прочей мишурой в обнимку с какой-то девушкой смутно напоминавшей Ирину. Уж слишком разителен был контраст между той кого я помнил из школы и той, что я видел тогда. Но первая любовь и разочарование, всегда слишком яркие чтобы просто так все забыть. А потому, когда выпадали удачные дни, и удавалось подзаработать, я мог позволить себе потратиться на очередную рунетку, представляя вместо собеседницы Иру, снимая накопившийся стресс,
“И почему они столь беспринципны?” - глядя на красивое лицо в мониторе, удивлялся я, вытирая с него неосторожные капли. Мне искренне было не понять, что девчонок сподвигает на это.
“Хорошо, что Алена не такая!”
Ум, помноженный на достоинство и отсутствие вредных привычек, повышали мне оценку к себе и, несмотря на слабость тела, и все такие же узкие плечи, я был полностью убежден, что главное у меня все-таки есть, чтобы понравившаяся девушка меня полюбила.
“Когда выучусь, буду зарабатывать много денег, и мы построим чудесную семью!” - Строя наполеоновские планы, словно не могло быть иначе, засыпая в кровати, размышлял про себя я.
Мне уже стукнуло двадцать один, и я не собирался прожить свою жизнь в одиночку, потому с решимостью и ноткой романтики решился признаться в своих чувствах Алене. Для стопроцентного результата я одолжил у сокурсника черный костюм, который висел на мне как на вешалке, обзавелся недорогим одеколоном и цветами, ожидая девушку недалеко от подъезда. Она была на два года младше меня, но за время общения с ней, мне удалось многое узнать про нее, в том числе и ее адрес.
Она заметила меня издали но, увидев, сбавила шаг, и последние метры прошла не спеша.
- Павлик? Что ты тут делаешь?
- Алена… - чуть замявшись, стараясь прогнать нахлынувшие воспоминания об Ирине, я протянул девушке бедный букет из пяти красных роз. - Это тебе!