К несчастью для нашего оппонента, существо не могло оградить себя от всей вселенной. Достаточно было лишь перенестись достаточно далеко от территории многомерной твари и добраться более… «классическими» методами. Одного гипперпрыжка хватит.
Чарльз какое-то время смотрел на готовящийся к гипперпрыжку флот роботов под командованием психопата, который положил в сотни раз больше людей, чем любой человек, увлекающийся геноцидом муравейников, и вздохнул.
— Я так долго пытался остановить Бездну только для того, чтобы в конечном итоге стать её частью…
Терзания дружбана можно было понять. Если бы он знал, что мы ещё и напрямую связаны с возненавидевшим себя нарциссом, который своими кривыми, практически всемогущими ручонками заварил всю эту кашу, то мог бы окончательно тронуться головой.
Думаю, какие-то его вариации уже могли столкнуться с этой… проблемой. Интересно, если он сможет пережить эту вариацию и окончательно погрузиться в океан, что станет с другими его вариациями?
Исчезнут ли они? Возможно, сам Чарльз перестанет быть «Чарльзом» в полном понимании этого слова, обратившись в уникальную, неповторимую тварь?
Впрочем, плевать.
— У тебя ещё много времени прежде, чем ты утонешь, — не согласился я.
Но это не отменяло того, что процесс был запущен, и далеко не вчера.
Крутанул зонтик в руках, чувствуя себя идиотом.
Грёбаный дождь внутри космического корабля, как же он раздражал и вместе с этим пугал.
Чарльз видел уже слишком много. Даже запертая в нём полудохлая тварь была поражена энергией океана, так что говорить про самого стилягу? Пусть пока совсем незаметно, его сущность уже была обречена.
Как жаль.
— Сомневаюсь, что «стеснительная» Вторая Луна позволит нам так просто сфотографировать её, — задумчиво протянул головастик, что-то прикидывая в голове. — Мы попытаемся зайти с разных сторон.
— Камера только одна, — напомнил я.
Ленз странно на меня покосился.
Я удивлённо моргнул, опустив взгляд на оказавшуюся в руках камеру. В мою субъективную вечность, в которой я существовал одновременно в нескольких веточках, словно постучал находившийся бесконечно близко и бесконечно далеко «сосед», через открытую форточку закинув нужный предмет. Про передачу физических объектов речи не шло, но эта «камера» и не принадлежала физическому миру.
Ещё раньше, когда я впервые попытался остановить пробуждение Немое, у меня возникло чувство, будто я могу дотянуться до других «Я-МЫ». Не собственные существующие и несуществующие копии, но другие осколки. Тогда я не придал этому значения, больше сосредоточившись на собственном параллельном существовании в нескольких веточках, но теперь…
— Насколько это может быть эффективно против Мистера Стивенсона?
Как ни странно, как Ленз, так и Эмма моментально меня поняли. Девушка пожала плечами, мужчина же, кажется, натянул на лицо самую дружелюбную улыбку, на которую только был способен.
— Для него существует не одна и не две «субъективные» вечности, приятель. Его сознание находится далеко за пределами того, что мы можем себе представить.
Крутанул зонтик в руке, перекинув на другое плечо.
Вот же сука.
— Кто такой этот Стивенсон?
Видимо, пытаясь отвлечься от тяжких дум, Чарльз решил вмешаться в наш разговор.
Я не знал, что ответить. Как коротко передать всю ту суть старого ублюдка, ненавидящего нас больше, чем кто-либо ещё? Не уверен, что смогу себя сдержать и нормально ответить. К счастью, слово решила взять женская «я»:
— Кукловод, — удивительно спокойно улыбнулась Эмма. — Мы всего лишь куклы, Мистер Харрисон, следующие бесцельному сюжету кукловода, который никак не может закончить этот глупый спектакль.
Я нахмурился, продолжая крутить зонтик в руке.
Сюжет, да? Скорее, сериал. Смешивающий в себе ситком, ромком, драмеди, триллер, хоррор и ещё хрен знает сколько сомнительных и не очень жанров.
Столько, сколько может предложить всё древо реальности.
Интересно, какая «специализация» у старого ублюдка.
— Ясно, — явно удивившись, коротко кивнул Чарльз, не став спрашивать дальше. Очевидно, во избежание.
Уже одно наше существование и возможности приводит в ужас и вызывает чувство безнадёги, так что говорить про так называемого «кукловода» над нами?
— Проклятье, это даже не моя фамилия…
Крутанул зонтик в руке, не став комментировать тихое отчаяние своего друга.
Хоть что-то в нашем мироздании стабильно.
Подготовка к гипперпрыжку не заняла много времени. Вскоре мы заняли пассажирские места, готовые к чему угодно.
Знал ли я, что всё пойдёт через одно место?
О, конечно. Я, в конце концов, существующий одновременно в нескольких вариациях ублюдок. В полном понимании этого слова, для меня не существовало прошлого, настоящего и будущего. Я переживал настоящее, обращал его в несуществующее прошлое, таким образом заглядывая в вероятное будущее.
Все мы. Поэтому, когда все системы были готовы и головастик мысленно отдал команду бортовому компьютеру…
Реальность мигнула.
Реальность мигнула.
Реальность мигнула.
Генеральный директор видел много дерьма в своей жизни. Вторжение инопланетян? Это происходило постоянно. Появление различных необъяснимых тварей? Ими кишел весь мир, самыми разными и разнообразными. Про артефакты прямиком из Бездны и говорить было нечего, одним таким был Совет. Кто-то мог бы сказать, что и сам генеральный директор — то ещё дерьмо. Не как руководитель, но как самый настоящий рептилоид, формально принадлежащий к касте одних из самых влиятельных лю… рептилий мира.
К сожалению, даже для столь необычной фигуры спонтанная встреча с двумя… существами оказалась весьма и весьма волнующей.
Два ведущих сидели напротив него, улыбаясь. Элиан Стрэнджер впервые видел настолько фальшивые улыбки. Худший актёр, самый несчастный человек на планете, физически не способный улыбаться, смог бы растянуть губы естественнее.
В глаза тварей мужчина в принципе старался не смотреть. Неживые глаза словно затягивали его, поглощали, лишали души, обрекая на вечные муки в самых глубинах Бездны.
Он чувствовал, что если чем-то не понравится двум созданиям напротив него, то его душа будет обречена. Спасения нет, одна лишь непроглядная, поглощавшая всё на своём пути, тьма.
— Никогда бы не подумал, что встречусь с мифическими фигурами… вот так, — улыбнулся как можно естественнее Элиан. — Для меня это большая честь, Хранители Сна.
Улыбки ведущих стали ещё шире, доходя до самих ушей.
— Джон, наше шоу стало настолько известно!
— Не могу поверить, Бритни, — вытер проступившую на абсолютно неживом лице слезу Джон. — Нас ведь ещё даже не показывали по кабельному телевидению!
— Это так волнительно, Джон!
— Я с тобой полностью согласен, Бритни, ха-ха-ха!..
— Ха-ха-ха!..
Элиан чувствовал, как у него вспотели ладони. Он пытался почувствовать их с помощью артефакта Бездны, но видел перед собой словно две чёрные дыры, которые, появись у них желание, могли поглотить весь Совет.
Нет, нет… Масштабы были намного больше. Всё было намного ужаснее. Иллюзия контроля ситуации разбилась вдребезги, её разорвали на части, превратили в порошок и дополнительно сожгли.
Перед ним были настоящие Боги. Неподвластные, всемогущие и абсолютно ужасные. Боги прямиком из Бездны.
«Попытки Совета наладить с ними контакт были гигантской ошибкой», — промелькнула в голове генерального директора мысль.
Ведущие резко перестали смеяться, немигающим взглядом на него уставившись.
Элиан почувствовал, как у него заболели от ужаса оба его сердца.
Эти твари могли читать мысли сквозь его шапочку из фольги!
Мужчине пришлось приложить титанические усилия, чтобы очистить голову от лишних мыслей настолько, насколько он вообще мог. Его вера в то, что его шапочка из фольги была абсолютной и неподвластной, разбились так же, как и вера в какую-то их силу сдерживать этих ублюдков.