— Маргарет, Вирджиния! — окликнула она сестер.
— О боже, я не вынесу еще одного визита, — простонала Маргарет.
— Элиза! — Вирджиния, напротив, искренне обрадовалась встрече. — Ты прогуляешься с нами?
— Если хотите, — ответила леди. — Я думала, вы зайдете…
— Мы только что от миссис Фэвел, — объяснила Вирджиния.
— Понятно, после этого действительно стоит проветриться, — звонко рассмеялась Элиза и медленно пошла рядом с сестрами.
Миссис Элиза Лауэй была намного моложе большей части своих приятельниц из дамского комитета, ей не исполнилось еще и тридцати лет.
Уроженка Лондона, она тяжело переживала заточение в провинции. Девять лет назад предприимчивый, но небогатый отец выдал Элизу замуж за человека намного старше ее, вдовца с десятилетней дочерью, и с той поры она почти не выезжала из городка.
Мистер Лауэй владел обширными угодьями в окрестностях Хемсли, но предпочитал жить в городском доме. Его жена и дочь, против всех общепринятых утверждений о мачехе и падчерице, стали с годами необыкновенно близки друг другу. Больше того, если бы не Синтия, жизнь Элизы Лауэй могла стать вовсе невыносимой. Слишком высокая, худая и смуглая, чтобы считаться в Хемсли красавицей, она скорее могла бы сойти за парижанку, чем за жительницу британских островов. Вирджиния знала, что уже два года в доме мистера Лауэя не прекращаются баталии между ним и его супругой относительно замужества Синтии. Заботливый отец приискивал дочери женихов, исходя из собственного разумения, считаться с чувствами неопытной девушки казалось ему в высшей степени неразумно, а миссис Лауэй изо всех сил старалась, чтобы ее дорогая девочка не повторила ее собственную судьбу. Пока что победа оставалась за ней и Синтией, но малышке исполнилось недавно девятнадцать лет, и мистер Лауэй все чаше и чаще поговаривал о том, что нужно выбрать дочери выгодную партию, пока она не превратилась в старую деву.
Элизу Лауэй угнетала бездеятельность, и она с усердием принимала участие во всяческих благотворительных мероприятиях, не столько из сочувствия к беднякам, сколько ради того, чтобы занять себя. Попечительский комитет часто приходил в негодование от ее смелых высказываний, но миссис Лауэй была слишком богата, чтобы его участницы могли пренебречь ее обществом. К тому же парочка приятельниц неизменно поддерживала ее, в противовес более старшим дамам.
Тем не менее она не нашла себе близкой полруги из числа леди, превосходящих ее возрастом и мудростью, и несказанно обрадовалась, когда Маргарет Кинтл вышла замуж за лорда Бенкрофта и светский круг Хемсли пополнился молодой женщиной. Вскоре, однако, миссис Лауэй убедилась, что Маргарет гораздо ближе к миссис Фэвел и ее компании, чем к ней самой, хотя и продолжала встречаться с леди Бенкрофт довольно часто, главным образом из-за ее сестры.
Мисс Вирджиния Кинтл гораздо больше нравилась миссис Лауэй и Синтии своей жизнерадостностью, и обе всякий раз нетерпеливо ждали, когда же Вирджиния приедет навестить Бенкрофтов. Вирджиния не единожды приглашала обеих погостить в Кинтл-парке, но мистер Лауэй не желал расстаться с женой и дочерью даже на неделю.
— У меня есть для вас удивительная новость! — сообщила миссис Лауэй, едва дамы миновали площадь и вышли на улицу, ведущую к церкви.
— Неужели опять об этом бале? Не могу больше слышать о нем!
Будь Маргарет посмелее, она бы топнула ножкой от досады.
— О, я не сомневаюсь, что миссис Фоксли уже была у вас с утра пораньше, да и миссис Фэвел внесла свой вклад в дело просвещения приезжих, — опять засмеялась Элиза. — Мы еще успеем поговорить о празднике, а моя новость совсем другого характера, и я с полным основанием могу утверждать, что попечительский совет еще не осведомлен.
Вирджиния остановилась, слова подруги заинтриговали ее, и даже Маргарет приподняла вуаль на черной шляпке, чтобы лучше видеть выражение лица миссис Лауэй.
— Вы должны были заметить, что вокруг дома покойной леди Кастл-Стоун царит суета, — начала миссис Лауэй, и сестры тут же кивнули, торопясь услышать продолжение. — Так вот, старая экономка леди Кастл-Стоун перекинулась парой словечек с моей старшей горничной, они состоят в каком-то родстве…
Родственные связи прислуги крайне мало интересовали всех трех леди, а потому миссис Лауэй не стала томить подруг и преподнесла им свой сюрприз:
— Дом и сад, а также небольшую ферму унаследовал ее внучатый племянник, граф Кларендон. Через несколько дней он приедет сюда со своей сестрой, леди Анной, чтобы осмотреть дом и решить, что с ним делать. Вероятнее всего, он продаст эту рухлядь, дом слишком темный и унылый, да и весь городок навряд ли покажется графу достойным того, чтобы здесь задержаться.