Эмма застыла, боясь дышать. В уголках глаз собрались злые слезы, а в груди похолодело. Если они говорят о браке, значит и узы между ними никак не родственные. Переписывая советы молодым, Эмме попадались упоминания того, что позволительно называть друзей братьями, тем самым высказывая сердечную близость.
Ей, некстати, вспомнился злой смех Деви, и как она сказала, что заклинателю уже разбили сердце однажды.
Может эта блондинка и разбила. А он, умница, создал себе точно схожую с ней куклу.
10.2
Теперь понятно, почему Адам, едва увидев Эмму, сразу же воспылал чувствами. На самом деле он давно был безответно влюблен в белокурую богиню. Жаль, что Эмма, не смотря на тревожные звоночки, позволила глупому сердцу томиться по заклинателю. Хотя, что тут удивительного? Спелый плод сам падает в руки. На Эмму никогда не смотрели восторженно. Откуда ей было знать, что брошенный на нее взгляд, был лишь отражением настоящего ликования, сквозившего теперь в глазах Адама.
— Неужели Йиго согласен? — не веря, спросил он.
— Эта Лунна не нарушала бы правила бесстыдным предложением, если бы первый муж был против. Твой брат готов принять тебя как Арго.
Эмма вцепилась в малахитовую гладкую ткань платья «для золовки», которую Адам собственноручно вышивал. Ей хотелось порвать платье на куски.
Адам столько раз с уверенностью говорил о том, что когда-нибудь он с Эммой поженится, что она начала привыкать к этой мысли.
— Этот недостойный пришлет сватов при первой же возможности, — низко поклонившись, сказал Адам.
За кустами Эмма зажала себе рот, подавив судорожный всхлип. Адам легко повернул голову, прислушиваясь. Эмма дрожала, боясь сдвинуться с места.
— Эта госпожа будет счастлива принять сватов, — пропела блондинка. — Пойдем, я скорей сообщу новость ее величеству.
— Нет нужды, — остановил ее Адам. — Этот недостойный возьмет на себя все заботы.
С какой легкостью он отказался от Эммы! Прикусив ладонь, она стояла еле дыша, и одновременно мысленно ругала себя на чем свет стоит. Посмешище, жалкая игрушка, наивная дурочка! Интересно, сколько бы она прождала заклинателя в домике, если бы не решилась проследовать за ним в портал?
Прекрасная пара, красивая как небожители, проследовала из внутреннего сада внутрь строения. Стройная блондинка следовала впереди, Адам, почтительно, шел сзади. Удостоверившись, что вокруг никого нет, Эмма вытерла слезы, высоко подняла голову и вышла обратно в галерею.
Она не будет покорно ждать в клетке, как решится ее судьба, как корова на скотобойне. Раз Адам умолчал в одном, нет доверия и другим его речам. У нее есть с собой горшочки с Хуа и природная смекалка. Неужели Эмма зря сидела над учебниками? Неужели она ничего не стоит без заклинателя?
На сей раз удача была на ее стороне. Через два поворота она вышла к высокой стене с красными воротами, подле которых стояли два охранника. При виде Эммы они почтительно поклонились, и не сказав ни слова потянули за широкие железные кольца.
Эмма оказалась на улице чужого мира. Совершенно одна, с выжженным сердцем и растоптанными надеждами.
11
Меж двухэтажными строениями с конической крышей простиралась широкая улица. В воздухе витал запах пряностей от горячих лепешек, готовящихся прямо перед ней на прилавках маленьких фургончиков. Народ зазывали продавщицы с ярко накрашенными щеками. Толкались и спешили нарядно одетые мужчины в халатах, хотя Эмма отметила, что ни у одного из них не было широких рукавов как у Адама. Неспешно шествовали знатные женщины в сопровождении слуг. Один обязательно нес над госпожой зонтик, другие следовали позади с полными корзинами товаров. Посреди оживленного движения то и дело хаотично передвигались и сталкивались паланкины, повозки, и даже, неожиданно, нечто напоминающее машину без багажника, ползущее на низкой скорости сквозь недовольную толпу.
Эмма опустила голову и поспешила прочь от особняка, не оглядываясь. В ее сердце царил сумбур, она вся оцепенела, словно деревянная шарнирная кукла. Голова работала над практичным следующим шагом, необходимым для выживания. Она может сотворить из Хуа все, что угодно.
Деньги.
Эмма остановилась подле одного из прилавков, где продавали засахаренные фрукты, намереваясь незаметно подсмотреть за покупателями, чтобы запомнить местные монеты. Неожиданно старичок с седыми усами обратился прямо к ней: