В случае Ральфа Хейбера искажения воспоминаний помогли ему защитить его я-концепцию: он всегда хотел видеть себя независимым и решительным. Но я-концепция большинства людей подразумевает веру в изменения, улучшения и личностный рост. Некоторые из нас полагают, что нам следует полностью измениться, и мы представляем себя в прошлом совершенно другими людьми. Когда люди меняют религию, выживают в какой-то катастрофе, побеждают рак или избавляются от наркотической зависимости, они часто ощущает себя радикально изменившимися. Они говорят: В прошлом это «был не я». Людям, испытавшим такую трансформацию, память помогает разрешить противоречие между их прошлым «я» и настоящим «я», изменяя воспоминания. Когда люди вспоминают поступки, диссонирующие с их сегодняшними представлениями о себе, например, когда религиозных людей просят вспомнить то время, когда они не посещали религиозные службы, хотя теперь им представляется, что это следовало делать, или когда, напротив, люди, теперь неверующие, вспоминают, как они ходили в церковь, они видят эти ситуации в своих воспоминаниях с точки зрения постороннего, так, будто бы они — беспристрастные наблюдатели. Но, когда они вспоминают о поступках, консонантных их нынешней индивидуальности, они рассказывают историю от первого лица, воспринимая свое прежнее «я» своим собственным взором [86].
Но что случается, если мы думаем, что стали лучше, а на самом деле совсем не изменились? И опять память приходит на помощь. В одном эксперименте Майкл Конвей и Майкл Росс проводили для 106 студентов программу по улучшению учебных навыков, которая, как многие подобные программы, обещала больше, чем давала в реальности. Вначале студенты оценивали свои учебные навыки, а потом их в случайном порядке или допускали участвовать в обучающем курсе, или записывали в лист ожидания. Данная программа не оказывала абсолютно никакого влияния на их учебные навыки или экзаменационные оценки. Как же тогда студенты оправдывали потраченное время и усилия? Через три недели, когда их просили как можно точнее вспомнить их первоначальные оценки своих учебных навыков, они оценивали их значительно ниже, чем это было на самом деле: это позволяло им думать, будто после курса навыки улучшились, хотя они в реальности не изменились. Когда через три месяца их просили вспомнить свои оценки за этот курс, они также ошибались, сообщая, что они были выше, чем в реальности. А студенты, оставшиеся в листе ожидания, которые не потратили ни усилий, ни энергии, ни времени, когнитивного диссонанса не испытывали, и им не нужны были самооправдания. Им не было нужды искажать свои воспоминания, и они верно вспоминали оценки своих учебных навыков и недавно полученные оценки [87].
Конвей и Росс назвали эти «своекорыстные» искажения памяти «получением того, что хочется, с помощью пересмотра того, что у вас есть». В более длительные периоды жизненного цикла многие из нас делают следующее: мы занижаем наши качества и достижения, завышая оценку того, каких улучшений мы добились, и это помогает нам позитивнее оценивать себя в данный момент [88]. Конечно, мы все растем и взрослеем, но обычно в меньшей степени, чем нам представляется. Такие ошибки памяти помогают каждому из нас чувствовать, будто мы сами глубоко и существенно изменились, а наши друзья, враги и любимые люди остаются теми же старыми друзьями, врагами и любимыми, какими они были раньше. Мы общаемся с Гарри на встрече школьных друзей, и пока Гарри рассказывает, сколько он узнал и как он вырос после окончания школы, мы киваем, а про себя думаем: «Все тот же Гарри, только чуть растолстел и облысел».
[86] Lisa K. Libby and Richard P. Eibach (2002), «Looking Back in Time: Self-Concept Change Affects Visual Perspective in Autobiographical Memory», Journal of Personality and Social Psychology, 82, pp. 167–179. См. также: Lisa K. Libby, Richard P. Eibach, and Thomas Gilovich (2005), «Here's Looking at Me: The Effect of Memory Perspective on Assessments of Personal Change», Journal of Personality and Social Psychology, 88, pp. 50–62. Чем более согласованы наши воспоминания о себе в настоящее время, тем они доступнее. См.: Michael Ross (1989), «Relation of Implicit Theories to the Construction of Personal Histories», Psychological Review, 96, pp. 341–357.
[87] Michael Conway and Michael Ross (1984), «Getting What You Want by Revising What You Had», Journal of Personality and Social Psychology, 47, pp. 738–748. Воспоминания искажаются различными способами, но чаще всего они искажаются для того, чтобы сохранить наши я-концепцию и представление о себе как о хороших и компетентных людях.
[88] Эн Уилсон и Майкл Росс показали, как ошибки самооправданий в воспоминаниях помогают нам создавать психологическое ощущение собственного прогресса. Мы психологически отдаляемся от наших более ранних «инкарнаций», если это позволяет нам почувствовать, как мы растем, учимся, становимся более зрелыми. Но, подобно Хейберу, мы не забываем о том, что считали своими достижениями в прошлом. В любом случае мы не проигрываем. См.: Wilson and Ross, «From Chump to Champ», примеч. 4.