Летти удивленно ахает, когда я снова обхватываю пальцами ее горло, оказывая большее давление, чем раньше, и оттягиваю ее голову назад другой рукой, так что у нее нет выбора, кроме как посмотреть на меня.
— Ты сожалеешь?
— Пошел т…
Я максимально использую ее приоткрытые губы и снова просовываю в них язык.
— Ты, бл*дь, будешь, — бормочу я ей в рот, предупреждающе сжимая пальцы на ее горле, хотя и не настолько, чтобы перекрыть ей доступ воздуха.
— Пошел ты, Кейн. Пошел. Ты.
— Да, Принцесса. Я тоже об этом думаю.
Она визжит, когда я отпускаю ее горло и поднимаю с земли.
Ее ноги обвиваются вокруг моей талии, хотя я не сомневаюсь, что это было не по ее желанию.
— Поцелуй меня, — требую я, мой голос хриплый от желания
— Нет.
— Не помню, чтобы ты всегда была такой упрямой.
— Тогда, может, тебе стоило посмотреть поближе.
— Поверь мне, Принцесса, я только и делал, что смотрел.
— Кейн, какого хрена? — визжит она, когда я отрываю ее от дерева и опускаю нас обоих на землю, бросая в быстро образующуюся лужу.
Дождь пропитывает мою рубашку и джинсы, ткань прилипает к каждому дюйму моей кожи, но я едва чувствую это, пока она подо мной.
Прижимаю ладонь к ее груди, когда она пытается встать, толкая ее обратно в грязь.
— Нет, — рычу я, раздвигая ее ноги и наклоняясь над ней. — Не ты, бл*дь, здесь главная.
— Кейн. — Почти уверен, что это должно быть предупреждение, но все, что я слышу мольбу.
— Да, Принцесса?
— Ненавижу тебя.
— Не так сильно, как я тебя.
Протягиваю руку, пальцами хватаю верх ее платья и тяну его вниз, разрывая тонкие бретельки.
— Что ты... бл*дь... — стонет она в ту же секунду, как я обхватываю губами ее сосок и сильно посасываю, прежде чем вонзить в него зубы.
Летти бедрами прижимается ко мне, и я задыхаюсь от стона, который грозит вырваться из моего горла от ощущения ее тела, прижатого к моему члену.
— Что ты скрываешь от меня, грязная шлюха?
— Кейн. — Ее предупреждение могло бы звучать более убедительно, если бы не было произнесено с учащенным дыханием.
— Не беспокойтесь, Принцесса. Твое наказание на этом не закончится.
Сев, я опускаю руки на ее мокрые колени. Она зачарованно наблюдает, как мои пальцы скользят вниз по ее бедрам, толкая капли дождя все ниже, пока ее платье не собирается вокруг талии, обнажая крошечные черные кружевные стринги.
Шум вечеринки вдалеке поглощен дождем, хлещущим сквозь деревья и впитывающимся в землю вокруг нас.
Здесь только мы и стихия. Именно так и должно быть.
Чувствую, как холодная вода просачивается к моим коленям, и могу только представить, каково это лежать в ней, как Летти.
— Мило. Но недостаточно, чтобы спастись, — бормочу я.
Кружево практически распадается в моих руках, и я выбрасываю клочок ткани в грязь.
Глаза Летти пылают жаром и гневом, когда я поднимаюсь по ее телу. Ее волосы намокли, завитки прилипли к щекам, вся их длина затоплена грязной лужей, в которой она лежит. Платье собрано вокруг талии, ее полные сиськи и дерзкие соски выставлены на всеобщее обозрение. Ноги раздвинуты, а киска стала скользкой и готовой для меня.
Бл*дь. Она никогда не выглядела лучше. А Летти всегда чертовски красива, так что это действительно о чем-то говорит.
— Кейн, мы не можем…
Моя рука снова находит ее горло, и я сжимаю его достаточно сильно, чтобы прервать ее слова, когда провожу пальцами другой руки по ее складочкам. Летти вздрагивает, впиваясь зубами в нижнюю губу, чтобы не застонать от удовольствия.
Но, черт возьми, мне нужен этот звук.
— Такая чертовски влажная для меня, Принцесса. Любой подумал бы, что ты хочешь меня.
— Никогда, — выдыхает она, когда я дразню ее вход.
— Мне кажется, ты опять лжешь. Тебе нравится боль и наказание. И нравятся игры. Вот почему мы так долго добирались до этого момента.
— Нет, — кричит она, мотая головой из стороны в сторону в отрицании, но мы оба знаем правду.
Этот момент уже давно назрел.
Летти должна была быть моей все это время. Но этого не случилось.
Она все испортила.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Летти
— Нет, — слабо кричу я, когда он пронзает меня пальцами.
«О, мой гребаный Бог».
Моя грудь вздымается, когда Кейн умело трахает меня пальцем. Он почти мгновенно находит то место внутри меня, которое отправило бы меня через край всего за несколько минут.
Этого не должно было случиться.
Я укусила его. Дала ему пощечину, черт возьми.
Парень должен был выцарапать мне глаза, а не...
— О, боже, — выдыхаю я, выгибая спину в грязной луже.
Я закрываю глаза, пока дождь хлещет на меня, чтобы сосредоточиться на ощущениях и попытаться забыть, с кем сейчас нахожусь.
— Глаза. На. Меня, — требует Кейн, когда движение его пальцев замедляется, позволяя разрядке, к которой я стремилась, почти исчезнуть в забвении.
Распахиваю глаза, капли дождя, попавшие на ресницы, падают мне в глаза, и я вижу его размытым.
Он такой чертовски красивый.
Его русые волосы спадают на лоб и глаза, вода капает с прядей и стекает вниз по подбородку. Линия челюсти слишком хороша для такого мудака, как он.
Почему все плохие парни одарены такой внешностью?
Его губы полные, все еще немного припухшие от нашего короткого поцелуя, и с капелькой крови там, где я вонзила в него зубы.
Черт, это было приятно после всех этих лет, когда он мучил меня.
Я не склонна к насилию. Что угодно, только не это. Но будь я проклята, если не хочу сделать это снова. То, как его глаза потемнели от шока и желания. Как дрожала его рука.
Волна жара заливает мое сердце, когда я вспоминаю его реакцию.
— Скажи мне, о чем ты думаешь, — требует Кейн.
— О том, как ударила тебя, — признаюсь я.
Его глаза снова вспыхивают, ноздри раздуваются.
Кейн толкает пальцы глубже, и мои собственные пальцы сжимаются в потребности схватиться за что-то, и, черт возьми, я хочу потянуться к нему. Вместо этого получаю пригоршни хлюпающей грязи.
— О, боже, — хнычу я, когда он потирает нужное место внутри меня.
— Не смей кончать, — рычит парень, его голос такой низкий и глубокий, что толкает меня ближе к оргазму.
Да пошел он. Кейн здесь не хозяин.
— Скарлетт, — снова рычит он, явно чувствуя, как сжимается мое тело.
— О, боже. О, боже мой.
Кейн предупреждающе сужает глаза, но даже если бы у меня была сила остановить себя прямо сейчас, я бы этого не сделала.
— Чертов придурок, — кричу я, когда он в последний момент убирает от меня пальцы.
— Ты когда-нибудь делаешь то, что тебе говорят? — выплевывает он, но его гнев сменяется похотью, когда Кейн спускает штаны достаточно низко, чтобы вытащить свой член.
Мой взгляд останавливается на том месте, где он себя держит и у меня пересыхает во рту.
Твою мать.
— Ты. Все. Разрушала, — снова выплевывает он, поднося головку члена к моему входу и врываясь в меня одним быстрым толчком.
— Господи... — Я задыхаюсь, мои слова исчезают, когда он вырывается и тут же толкается обратно, не давая мне даже секунды, чтобы привыкнуть.