Голубые глаза девушки являются её особым притягательным элементом. Её взгляд глубокий, загадочный и притягательный, он способен затягивать любого, кто увидит их.
— Что здесь происходит? — промолвил я.
— Целуемся, — сказал он, словно это было само собой разумеющееся объяснение.
— А можно данное мероприятие перенести в комнату?
— Брысь мелочь пузатая, — рявкнул он.
— Предохраняйтесь. Я дядей не планирую становиться в столь раннем возрасте, — засмеялся я, покидая комнату.
— Не слушай его, у него левое полушарие неисправно работает, — услышал последние слова Макса.
Я включаю воду в душе, ощущая приятное тепло струй на своем теле. Я закрываю глаза, наслаждаясь моментом спокойствия. Когда я выхожу из душа, чувствуя себя освеженным и чистым, я иду к кровати и сажусь на нее, чувствуя усталость отпускающим мое тело.
Вздохнув глубоко, я открываю тумбочку рядом с кроватью и достаю из нее письмо, которое оставила Ксения. Сердце замирает на мгновение, когда я вижу ее почерк на бумаге. Я развернул письмо и начал читать, глаза заполнились слезами, когда я узнал, что она ушла и не намерена возвращаться.
Я сжимаю письмо в руке, чувствуя боль и разочарование, которое охватывают меня. Его сердце разрывается на части, понимая, что его любовь ушла от меня. Я закрываю глаза и позволяю слезам прокатиться по щекам, погружаясь в свои мысли и воспоминания о прошлом.
Но затем, внутри меня просыпается решимость и сила. Я понимаю, что нужно двигаться вперед и принимать новую жизнь без нее. Я встаю с кровати, складываю письмо обратно в тумбочку и медленно иду к окну, наблюдая за заходящим солнцем.
Я проснулся с резким звонким звуком будильника, который прерывал мои сладкие сны. По инерции протянув руку, я выключил его и протер глаза. Слегка потянувшись, я вспомнил, что сегодня у меня долгая смена на складе.
Поднявшись с кровати, я направился в ванную комнату, чтобы быстро смыть с себя сон. Процесс утренней гигиены прошел быстро, и вскоре я уже стоял перед шкафом, выбирая подходящую рабочую униформу. Закончив, я накинул свой рюкзак, в котором был запасной комплект одежды и перекус, и вышел на улицу.
На улице стояла прохладная утренняя погода, и я решил, что лучше доехать на работу на велосипеде. Прокатившись по улицам города, я скоро оказался у ворот склада. Проконтролировав документы и позвонив на ворота, я вошел на территорию.
На складе уже было живо. Грузчики суетились, разгружая фуру продуктов. Мне предстояло присоединиться к ним и помочь с разгрузкой. Я снял рюкзак с плеча, нацепил перчатки и принялся за работу.
Прошло несколько часов интенсивной физической работы, пока мы не разгрузили всю фуру. Устало протянув руку к горлу, я почувствовал гордость за свою команду. Мы сделали это вместе!
Заканчивая свою смену, я направился домой.
Я катился на велосипеде мимо соседского дома, когда вдруг услышал разгневанные крики. Остановившись, я прислушался и понял, что это Анна Александровна и Екатерина очень сильно ругаются. Мое сердцебиение участилось от неожиданности и жалости. Я не мог остаться равнодушным к такой ситуации и решил подойти поближе, чтобы понять, что происходит и, возможно, помочь.
— Эта корова посмела сбежать. А нам предстоит разгребать все то, что на нас свалилось? — громко кричала Анна Александровна.
Я замер на пороге дома. Повергнутый в шок от услышанных слов.
— Мам, успокойся. Куда денется эта свинья? Поскитается и вернется, — говорит Катя.
Этот момент был для меня довольно неприятным и шокирующим. Меня охватило чувство гнева, подслушивая, как близкие люди, которых она любит и уважает, обсуждают её в таком тоне.
Я испытывал разочарование и боль за нее, потому что знал, как уязвима и чувствительна, она может быть.
— Надо было сильнее ее пороть ремнем. Сучка посмела сбежать, — негодует Анна Александровна. — Черт. Такой план был. Отправить ее на работу и не знать забот.
— Ну, ты же работаешь, нам хватит, — вносит свою лепту Екатерина.
— С моей работой нам хватит лишь на продукты, — рявкает родительница. — А твоем образовании придется забыть.
— Как забыть? — удивленно произносит Катя. — Мама! Я итак отчислилась. Мне нужно снова поступить.
— Ну, так поступай! Иди, работай.
— Я была рождена не для работы. Если и буду работать так это в офисе, — кричит ее дочь.
Я больше не мог это слушать. Развернувшись, я направился к дому.
Зайдя в комнату, я снова достал письмо. После услышанного, у меня данное письмо, приобрело иной смысл.