Я стояла у стола, аккуратно складывая посуду после ужина, когда вдруг услышала шаги. Обернувшись, я увидела своего жениха, который улыбаясь сказал мне, что его племянник уже спит. На его лице было смешано радость и гордость, и я поняла, что он действительно очень любит своего маленького родственника.
Я улыбнулась и поцеловала его в губы. — Дань, мне нужно будет вернуться…
— На кой черт? — рявкнул он, прерывая меня. — Тебе заняться не чем? Что ты там забыла?
— Дань, — тихо проговариваю его имя, нежно поглаживая его по щеке. — Я должна отомстить. Владимир Владимирович собрал все документы. Мне пришлось ждать два с половиной месяца для этого.
— Что ты задумала? — спрашивает он, накрывая мои руки своими.
— Малость. Они ответят за все, что сделали со мной. Анна сядет.
После моих слов, Даниил выглядит пораженным, но спустя время на его красивом лице расцветает улыбка. — Ты великолепна. Ты это знаешь?
— Знаю. Ты мне об этом постоянно говоришь.
— Я еду с тобой… Иван приглядит за Богданом. А мы туда и обратно.
— Спасибо тебе. Я люблю тебя.
— А тебя люблю, моя королева.
— Почему королева? — задаю вопрос, который не так давно начал меня интересовать.
— Когда я называю тебя Королевой, я не просто говорю слова из вежливости или комплимента. Мне кажется, что это слово идеально отражает все твои качества, которые делают тебя такой невероятной и особенной для меня. Ты — сильная, уверенная, и невероятно прекрасная женщина, и для меня ты всегда будешь быть моей непоколебимой королевой, которую я горжусь и люблю как никого другого.
Я чувствую, как его руки нежно обвивают мою шею, и мой взгляд встречается с его глазами, полными страсти. Я приближаю свое лицо к нему, и чувствую его дыхание на своих губах.
Его губы прикасаются к моим, и в этот момент все вокруг нас кажется забытым. Я чувствую, как поцелуи становятся все более страстными и насыщенными.
Его руки обвивают мою талию, и я прижимаюсь к нему, чтобы еще ближе почувствовать тепло и страсть.
На следующий день.
Я просыпаюсь от легкого касания на щеке и открываю глаза, чтобы увидеть своего жениха, который улыбается мне. Я улыбаюсь в ответ и сажусь на кровать.
После нескольких часов сборов всех необходимых вещей, мы идем в гостиную, где Богдан и Иван уже ждут нас. Я объятием прощаюсь с ними, обещая скоро вернуться, а затем мы выходим из дома и направляемся к машине, которая уже ждет нас перед дверью.
Мы усаживаемся в машину, и Даниил заводит двигатель.
По мере того, как мы выезжаем на дорогу, я смотрю в окно и вижу, как пропадают дома и деревья за окном.
Как только мы въехали в город, я чувствовала себя как будто вернулась в прошлое. Вместе с моим женихом мы прокатывались по улицам, проезжая мимо знакомых мест и воспоминаний.
Наконец, мы свернули на улицу, где я выросла. Мое сердце начало биться быстрее, а волнение нарастало с каждым метром ближе к дому. Когда мы подъехали к знакомому дому, я увидела силуэт адвоката, стоящего на крыльце и улыбающегося.
Он подошел к машине, открыл дверь и помог мне выйти. — Здравствуйте Ксения Алексеевна, Даниил Викторович.
— Здравствуйте Владимир Владимирович, — одновременно здороваемся мы с Даниилом.
Бросив взгляд на Даниила, я увидела как он не надел кожанку. — Дань, оденься, на улице осень.
— Мы идем в дом, — протестует он.
— Живо надел, — рявкнула на него, после чего ему не оставалось, как надеть ее.
Словно возвращаясь в прошлое, я вошла в дом, который когда-то был моим. Адвокат посмотрел на меня с улыбкой и сказал, что все будет хорошо.
— Ах, ты мразь! — заорала Анна. — Кем ты себя возомнила?
— Анна Александровна, вам лучше не выражаться в столь красочной форме, — предупреждает ее один из полицейских, что находится в гостиной.
— Она подписала документы? — спрашиваю адвоката.
— Отказывается, — ответил он.
Хмыкнув Анна пошла на кухню. — У меня суп на плите, — ответил она.
Зайдя на кухню, слежу за Анной пристальным взглядом. А она в свою очередь делает вид, что нас тут нет. Помешивая суп, она напивает какую-то мелодию.
— Ты сядешь, — говорю ей. — Мой адвокат подготовил для этого все необходимое. Тебе светит три года. Это в лучшем случаи.
— Я дала тебе жизнь, растила тебя, откормила. А ты жрала мнооого, — тянет она, поворачиваясь ко мне. — А сейчас ты угрожаешь мне?
— Ты избивала меня. Порола ремнем, — напоминаю ей.
— Надо было бить сильнее, — шипит она. — Именно в этом, я допустила ошибку. Надо бить было не только по спине, но пару раз по твоей тупой голове. Проку от тебя было мало…