– Вполне.
– Представьте себе, что у вас есть возможность писать напрямую в эту память, затирая ее содержимое. И вместо уже знакомого слова появится другое. То, которое хотите вы. Таким образом, задача, на первый взгляд решена. Смотрю в книгу, а вижу фигу – это как раз про нашего потенциального клиента. Вопрос только в том, каким образом поместить туда нужную информацию. Радиолокационные системы собирают отраженные сигналы, считая ее информацией, подлежащей обработке. А что, если в качестве такой информации будет сигнал, в котором будут закодированные команды? Система сама разместит его в памяти, а это то, что нам нужно, понимаете?
– Конечно.
– Осталось только каждый раз перехватывать управление, как только будет обращение к этому участку памяти.
– Но он же будет затираться новой информацией.
– Секрет заключается в том, что передаваемый код делит пространство памяти на две части – постоянную, в которой помещается он сам, и переменную, доступную для внесения изменений, но под своим контролем. При этом он волен дополнительно транслировать в эту часть, например, некую информацию.
– И что же он транслирует?
– Ничего. В настоящее время мы просто записываем все нулями. Таким образом, мы блокируем аппаратуру электронной разведки.
Незаметно в окна пазика заглянул рассвет, растворив в себе мутный внутренний свет салона. Автобусик резво прибавил скорости, и на ближайшей рытвине все подпрыгнули настолько высоко, что зависли в воздухе почти на секунду, прежде чем вернуться на сразу ставшие жесткими сиденья.
Шапка Алексея, приятно гревшая щеку, упала вниз, и он со всего маху приложился головой об стекло. Владимира Николаевича развернуло лицом к спинке сиденья и кинуло в ее объятия, так, что отпечаток его физиономии на дермантине красовался даже тогда, когда он сел, ощупывая нос и подбородок.
– Уже приехали? – произнес он.
– Судя по характеру ям, подъезжаем, – улыбнулся Наумов. Ему, как Андрею всего лишь пришлось проверить мягкость сидений своими пятыми точками.
– Шишка будет, – удрученно произнес Алексей, потрогав покрасневший лоб.
– Шишка на полигоне – это боевое крещение, – среагировал Наумов.
– А разбитый нос? – прогундосил Рыков.
– Боевое ранение. Можете требовать у командования части отдельную палату с дежурной медсестрой.
Автобус тормознул у контрольно-пропускного пункта и старший прапорщик с усами, как у Буденного, деловито проверил документы и пожелал счастливого пути. В автобус подсел старший лейтенант, объявив о том, что будет их сопровождать все время, пока они находятся на территории полигона.
Дальнейшая дорога казалась уже иной. Трясти перестало, но главным было не это, а вид из окна, привлекший внимание всех пассажиров автобуса. Казалось, что они въехали в парк механических монстров – своего рода парк Юрского периода, по которому таскались железные приземистые гиганты, уминая колесами заснеженную землю.
– Трехсотка пошла, – прокомментировал Наумов стадо мощных тягачей, уползающих вглубь территории, – Похоже, у них сегодня стрельбы запланированы.
– Ваша очередь через два часа, – подтвердил его слова сопровождающий, – Вон там ваша цель, радиолокационная станция «Терек».
Андрей попытался что-нибудь увидеть в указанном направлении. Видно было не важно, запотевшее и мутное от времени стекло плохо пропускало свет, но далеко, на холме он все-таки рассмотрел силуэт горбатой машины с широкой антенной решеткой.
Любопытство сыграло с ним плохую шутку. Автобус дернулся и резко остановился, а Андрей не удержался и приложился лбом к стеклу.
– С боевым крещением, – поздравил его Алексей. – Однако прибыли.
Двое солдат помогли выгрузить оборудование. Офицер с повязкой на рукаве, представившийся капитаном Ерёминым, проверил еще раз все документы и дал команду разворачиваться.
– У вас два часа, – предупредил он, – Сначала отстреляются соседи, а потом ваша очередь. Без моей команды испытание не начинать.
– А так хотелось… – пробормотал под нос Алексей, поежился на свежем воздухе и повернулся к Андрею, – Как ты думаешь, восьмерка и сердечко – это нормально или добавить еще и слова? С каждым символом сложность возрастает кратно…