Прочитав документы, которые ему протянул следователь, Болотный удивленно сказал:
— Ничего не понимаю. Меня, что обвиняют в смерти Жаркевича?
— Там все написано по — русски. Тебе все понятно? Или ты не знаешь русского языка? А, может, и читать не умеешь?
— Понятно, что творится беспредел. Я этого так не оставлю, — голос Болотного крепчал и наливался злостью. — Я буду жаловаться прокурору, — неожиданно Болотный перешел на крик. — Прокурора сюда! Прокурора! Я без него слова не скажу! Прокурора!
От его крика милиционеры встали и уже направились в его сторону.
Но хозяин кабинета остановил их жестом руки.
После этого он, спокойно глядя на этот «спектакль» заметил;
— Будет тебе и дудка, будет и свисток. Кричать не надо. А то конвой волнуется. Сделают тебе больно. А тебе это нужно? Расписывайся лучше об ознакомлении и забирай копии документов. Так, что на счет защитника?
— Я не Рокфеллер, чтобы иметь своего защитника, — все еще громко, но уже без особого надрыва и истерики буркнул Болотный, косо поглядывая на милиционеров. — Вызывайте мне бесплатного защитника, да — получше. Я еще посмотрю, кого именно мне подсунете.
— Так. Сейчас ты пойдешь в камеру. А я буду связываться с адвокатами. Понятно?
— Понятно. Но я так это дело не оставлю! Нашли козла отпущения!
— Нашли, нашли. Долго искали, но нашли. Ступай. Конвой, забирайте его. Вот необходимые документы на него.
После того, как Болотного увели, Трегубов стал звонить адвокату, который дежурил в этот день по следствию. Им оказалась Байкевич.
— Раиса Владимировна? Следователь Трегубов. Вы сегодня дежурите по следствию?
— Да. А что, я понадобилась?
— Я сейчас задержал по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 147 УК такого Болотного Андрея Юрьевича. Он помещен в ИВС РУВД. Планирую через час поехать к нему и допросить в качестве подозреваемого. А потом сразу же предъявить обвинение.
— Хорошо. Через час я буду в ИВС. Ордер я выпишу. Скажите, он сам меня назвал или это вы постарались?
— Он сказал, что ему все равно кто будет его защищать, только, чтобы это был опытный защитник.
— Опытный? Интересный субъект. Деньги платить, как я понимаю, не хочет. А защитника требует опытного. Хорошо. Разберемся по ходу дела. Не он первый, не он последний.
— Договорились. Встречаемся у входа в ИВС.
Трегубов напечатал постановление о привлечении в качестве обвиняемого и постановление о применении меры пресечения в отношении Болотного. Собрал нужные процессуальные бланки. И, созвонившись с Селезневой, поехал в прокуратуру.
Там он пробыл буквально несколько минут. Поскольку Селезнева была в курсе этого дела, то довольно быстро санкционировала арест Болотного на два месяца.
Через час адвокат и следователь встретились у входа в РУВД, где находится ИВС. Кто не знает, что это такое, то могу объяснить: ИВС — изолятор временного содержания. Люди постарше могут вспомнить, что раньше его называли КПЗ — камеры предварительного заключения. Но в связи с тем, что там обычно содержатся не только задержанные по подозрению в совершении преступлений или арестованные за их совершение, а также обвиняемые, числящиеся за судом, но и задержанные за совершение административных правонарушений, это подразделение в системе МВД переименовали. А может и по другой причине. Но какая, в общем, разница, как его называют. Главное, что в настоящее время Болотный находился там.
Уже в кабинете для допросов Байкевич заявила, что перед допросом ей необходимо будет переговорить с подозреваемым наедине. Трегубов не возражал. Тем более, что такое право у защитника закреплено в УПК. Поэтому, когда в кабинет ввели Болотного, он сообщил ему:
— Вот, ты хотел опытного адвоката — защитника. Познакомьтесь. Защитник заявила ходатайство переговорить с тобой наедине. Ты не возражаешь?
— Нет, конечно. Хоть в этом следак идешь мне на встречу.
Трегубов собрал со стола документы по настоящему уголовному делу и вышел в коридор.
— Я — адвокат юридической консультации Байкевич. Имя и отчество в данном случае не обязательны. Называйте меня просто — адвокат или защитник. А Вы, как я понимаю, — она взглянула мельком в свои записи, — Болотный Андрей Юрьевич?
— Все верно.
— Вы не против того, чтобы Ваши интересы защищала я?
— Согласен, — мельком взглянув на закрытую дверь кабинета, как будто убеждаясь, что никто, кроме защитника его не слышит, Болотный продолжил. — Чтобы не было между нами непоняток, сразу скажу, что я ни в чем не виновен. Меня подставляют эти волки и хотят сделать паровозом по делу. Я этого Ивана вообще пальцем не тронул. Это литовец со своей шмарой на меня наезжают. Нужно провести очные ставки с ними. Обязательно. И я докажу, что они оговаривают меня.