Ночные стрельбы проходили в противогазах, на мушку автомата устанавливали светящие насадки. Усиленная охрана границы. Ходили в составе трех человек, в солдатских касках, подсумки с двумя наступательными гранатами, пулеметом ПКС с двумя коробками лент по 350 патронов каждая. Службу несли круглосуточно: левый фланг, затем 8-часовой сон, центр, затем опять 8-часовой сон, правый фланг (в секрет) и снова сон 8 часов; скрытый пост наблюдения (СНП) 12 часов.
Помню своей первый выход в дозор ночью в центр, 9 километров, с фас-фонарем: проверяли контрольно-следовую полосу. 
Я шел первым. Вижу, лежит человек лицом вниз, подбегаю, на ходу снимаю автомат, заряжаю. Что сделал бы дальше, не знаю (часто об этом вспоминаю). Слышу сбоку: «Стой! Пропуск». Сказал пропуск. Оказалось, это наряд, который мы должны сменить, а лежащий – такой же «пшенарь», что и я (перед выходом на охрану границы пограничный наряд кормили пшенной кашей. «Деды» кашу не ели, а молодые пограничники ели с удовольствием, потому и звали их «пшенари»). Ему было приказано лежать и не двигаться, но почему он спрятал руки под себя?
В конце нашего первого выхода в центр сыграли тревогу, задача: перекрыть перевал. Бежим, у меня ПКС с лентами патронов, впереди бархан, еле преодолел его, шаг вперед – песок сыплется, нога отходит назад. На вершину бархана вскарабкался на четвереньках с большим усилием.
После отбоя тревоги около заставы у ворот думал: сейчас упаду и буду отдыхать, хоть что со мной делайте.
А уже в пять утра следующего дня мы пошли на правый фланг. При ходьбе противоположная от солнца сторона лица мерзла, а к солнцу – потела. Гляжу, на горе светит прожектор, очень ярко светит. Оказалось, эта утренняя звезда – планета Венера. Стало не по себе, когда услышал вой волка, мороз по коже, хоть и вооружен.
Все бы ничего, но время от времени слышен был свист пуль. Не обстрел ли? Выяснилось, это стая рыжих сурков. Встав на задние лапки, они пытаются разглядеть, кто мы и что нам нужно, и насвистывают, звук похож на свист пули. Для этих зверьков свист не только сигнал тревоги, но и средство общения. У сурка короткий лохматый хвост и широкие лапы, очень ценная шкурка. Масса от 4 до 8 килограмм. Местные жители употребляют 
их в пищу.
Через две недели приехал из отряда врач, спросил о самочувствии, в итоге шестерых из нас, 15-ти, спустили с гор в отряд. Я в это время был в наряде на охране границы. Как мы им завидовали. На эти лунные и марсианские ландшафты посмотреть стоило только один раз – вечный пожизненный каменный век. Хотя в душе мы были романтики.
Дедовщины как таковой на заставе не было. Делились друг с другом содержимым полученных посылок, рассказывали новости, о которые писали родные и друзья. Состав военнослужащих заставы был почти постоянным. Узнаёшь индивидуальность человека, его психологию. Часто на охрану границы ходил с рядовым Туголуковым, великолепный рассказчик, фантазер. Рассказывал, как расставался с любимой девушкой, давал клятву верности. Клялись, смешивая кровь друг друга, сделав порезы на руке. У каждого вновь прибывшего просил адреса девушек. Писал девушкам письма, в которых описывал свои боевые подвиги. Удивительно, как письма доходили до адресата, ведь содержимое писем и посылок проверялось. Все прекратилось после одного случая: в г. Миасс отправил в письме свою фотографию. Получил ответ. В письме фото попа, а в середине фотография Туголукова. Это был шок.
Через полгода уже играли в волейбол, по пояс обнаженные. Загар был как у негров, хотя после двух походов в баню обычно исчезал. За два года ни одного дождя, кучевые облака, несущие дождь и снег поднимающиеся на высоты от 100 м. до 2 км, были ниже нас. В казарме стоял бак с водой для питья на 20 литров, в него вливали бутылку экстракта, как нам говорили, для понижения давления в организме, для выравнивания внешнего атмосферного давления и внутреннего давления человеческого организма. Вода была сладкой.
На охрану границы ходили в белых полушубках, шапках, валенках, в «секрет» – в тулупах до пят, хоть и лето круглый год.
Тренировались в изготовке применять автомат для боя за 3 секунды. Снимая оружие одновременно переводился переводчик автомата на автоматический огонь и досылался патрон в патронник.
На правом фланге
часто гулял ветер афганец.
Идёшь в «секрет», наклонившись под углом 45 градусов, и не падаешь, глаза полузакрыты, в лицо песчинки с барханов бьют как вицей. Больно, но терпишь. Песок переносился ветром (переносные пески).