- Последние восемьсот сорок лет, да.
- А... если ты победишь, я тоже стану вампиром?
- Вряд ли, - признался субъект. - Конечно, я не стану скрывать, что могу сделать из вас вампира, однако процесс творения ученика весьма сложен и трудоемок, и требует длительной кропотливой подготовки, а я, простите, голоден. К тому же, еще раз простите, я не уверен, что хочу видеть вас в качестве своего партнера в вечности. Так что вы просто умрете, и будете прокляты, если католические теологи не врут, за что я не поручусь. . Еще вопросы?
Вася помотал головой. Так как он был атеистом, шанса на вечную жизнь у него никогда не было, значит, есть смысл побороться за жизнь обычного смертного.
- Тогда начали, - сказал вампир и исчез.
Следующие тридцать секунд Вася лихорадочно озирался вокруг, пытаясь найти врага на внезапно опустевшей автостоянке, а сознание его не менее лихорадочно пыталось вспомнить, что же оно вообще когда-либо о вампирах слышало.
Ни Брэма Стокера, ни Стивена Кинга Вася не читал, в русских народных сказках, которые еще в весьма нежном возрасте он слушал на ночь от покойной ныне бабушки, вампиры не фигурировали. Единственным источником информации остались фильмы.
Вампиры...
Они не едят чеснок, не отражаются в зеркалах... Сейчас это вряд ли поможет. Они способны обращаться в волков... Или это оборотни? В летучих мышей! Вася запрокинул голову в небо. Никакие черные тени на него с неба не пикировали.
Вампир... не может войти в дом без приглашения. Но ближайший к ним сейчас дом является тем самым домом, в котором этот вампир живет, и приглашать его не надо.
Вампиры боятся серебра! Но этот тип говорил что-то об отсечении головы... Сам Вася никому никогда голов не отрезал, не доводилось, но во время чеченской компании был свидетелем нескольких таких сцен, и знал, что отделить от туловища человека голову, да еще и орудуя при этом серебряным кинжалом, которые, если судить по их столовым собратьям, особенной остротой лезвия не отличаются, достаточно сложно и занимает чересчур много времени. Осиновый кол в грудь - это побыстрее.
Сама мысль о том, что подсунутый вампиром кол может оказаться вовсе не осиновым, а скажем, березовым или дубовым, Васе в голову не пришла. Подобные личности редко умеют просчитывать на несколько ходов вперед.
А еще вампиров можно отпугнуть крестом. Вася расстегнул свою шелковую рубашку и нащупал на груди здоровенное бандитское распятие. Повесил его поверх рубашки. Какая никакая, а защита.
Прошло уже больше минуты, а вампира в поле зрения все не было.
И тут Васе в голову пришла бредовая мысль, что нам ним здорово подшутили. Ребята разыграли. Подсунули вчера какой-то наркотик, подослали парня, специалиста по спецэффектам, и сейчас ржут где-нибудь за кустами. А что, подобные злые шутки в большом почете в тех кругах, в каких он сейчас вращается.
- Уроды, - пробормотал Вася и зашагал к машине. Но кола и молотка на всякий случай на асфальт не бросил, взял с собой. В воздухе было слышно только его хриплое дыхание и глухой стук каблуков по асфальту, и больше не было звуков в ночи. Адреналин гулял по крови в лошадиных дозах. - Убью уродов.
Вася сел в машину, закрыл дверцу, и обнаружил, что рулить, имея в руках принадлежности для убивания вампиров не очень-то удобно. Выругавшись нецензурно, Вася бросил их на пассажирское сиденье и провернул стартер.
Одной подробности Вася так и не вспомнил. Вампиры способны перемещаться с огромной скоростью, и сейчас эта скорость для Васи стала роковой. Не успел он выжать левой педаль сцепления, а правой надавить на газ, включая первую передачу, как ставший уже знакомым голос за его спиной произнес опять словно бы в пустоту:
- Какой предсказуемый ход.
И в следующее мгновение Вася почувствовал прикосновение ледяных пальцев к своей шее. До кола он уже не дотягивался.
Отчаянным усилием он сорвал с груди крест и приложил его к руке вампира на своей шее. Он ожидал услышать шипение обжигаемой кожи, как это часто показывают во второразрядных фильмах ужасов, услышать крик боли, но...
- И почему христиане считают, что всегда должны иметь преимущество? - как бы про себя спросил вампир, ломая Васе руку и перегибаясь вперед.
Еще через секунду для Васи наступила темнота.
Волк.
Это вы научили меня выживать,
Гнать лося по лесам, голосить на лугу.
И теперь, когда некуда больше бежать,
Я вам объявляю войну.
Максим Леонидов.
Помните тот старый анекдот, который, как я полагаю, появился одновременно с изобретением Александра Белла? Хорошо, когда у тебя есть телефон. Удобно, когда два. Роскошно, когда три. Блаженство, если ни одного. Не знаю, как вы, но я с автором подобного наблюдения абсолютно согласен, за небольшим, пожалуй, исключением. Я бы добавил еще одну строчку специально про сотовый.
Не собираясь катить бочку на монстров беспроводной связи, типа "Эрикксона" или "Моторолы", я хочу заметить, что, несмотря на ряд неоспоримых преимуществ, которые я и не пытаюсь оспаривать, мобильное средство связи обладает таким же рядом столь же неоспоримых недостатков, одним из которых является его постоянная способность трезвонить в самые неподходящие моменты.
Я как раз закончил закапывать труп.
Последнюю неделю постоянно шли дожди, так что земля была сырой и копалась легко, только вот я весь измазался, и, говоря откровенно, не хотелось мне лезть под куртку испачканными черноземом пальцами.
Телефон продолжал звонить.
Со злости я отшвырнул в сторону саперную лопатку, в виду своих небольших размеров виновную в том, что испачкались у меня и колени, и ее отменно наточенное лезвие вонзилось в ближайшую сосну с глухим стуком. Таким оружием российские десантники срубали головы афганским духам в рукопашном бою. Я же привык всегда держать под рукой оружие, которое таковым не выглядит. Однако, в руках профессионала такая вещь подобна закаленному клинку мурамассы самурая.
Поскольку одежда уже все равно была безнадежно испорчена, я вытер руки о джинсы, понадеявшись, что ранним утром никто не будет рассматривать меня особенно пристально, а если и будет, то вряд ли осмелится спросить, какого черта я так выгляжу, и выудил из под куртки мобильную "трубу".
- Алло.
- Ты где? - Ольга! Она как будто чувствует, чем я занимаюсь каждую минуту. Похоже, мы становимся с ней слишком близки, а это может быть опасно, причем, не столько для меня, сколько для нее.
- Гм... - сказал я.
- Из магазина ты ушел около десяти, - сообщила она. - И на тот случай, если ты попытаешься соврать, что ты дома и не подключил телефон , знай, что он подключен, и дома у тебя я. Итак, ты где?
- Ты уже вернулась? - спросил я.
- Ты поразительно догадлив, - ответила она. - Мне повторить свой вопрос в третий раз?
- Не стоит, - сказал я. Она все равно не отвяжется, такая уж у нее профессия. - В лесу.
- ... - выругалась она совсем не по-женски, и голос ее изменился, став грустным и тревожным. - Опять охотился?
- Да, - признал я. Все равно она увидит, каким я приду домой, так есть ли смысл отпираться?
Я ожидал услышать очередной водопад упреков, слез, проклятий и требований клятвенно пообещать, что это был последний раз, но она произнесла только одно короткое слово:
- Кто?
- Совершенно никчемный человек, - сообщил я. - И прежде чем ты снова назовешь меня убийцей, я хотел бы сказать...
- А кто ты, если не убийца?
- ... что имею превосходное моральное оправдание своему поступку. Во-первых, я давал ему шанс, а во-вторых...
- Какой, к дьяволу, шанс? Ни у кого нет шанса против тебя!
- ... это была самозащита.
- Что за чушь ты плетешь? Кто мог на тебя напасть?
- Он был киллером, - сказал я. - И пришел по мою душу.
- У тебя нет души.
- Возможно, хотя и не доказано, - сказал я. - Тем не менее, он пытался меня убить. И не давал мне ни малейшего шанса, как не давал его никому другому, пока наши жизненные пути не пересеклись. Ты должна радоваться, дорогая, на этом свете одним злодеем стало меньше.