Повернув за угол, я увидела Антонину, прижавшуюся у лотка с мороженым.
Заметив ее маневр, я остановилась рядом и, не разжимая губ, спросила:
— Что случилось?
— Я его не вижу, Таня, — ответила мне Антонина, и, услышав ее слова, продавщица откровенно вытаращилась на нас.
Я вздохнула и, неопределенно ответив, что еще не вечер, купила себе эскимо на палочке и побрела дальше.
Куда пойдет Антонина, я и так знала, поэтому пялиться на нее смысла не было: мне нужна была не она, а та рыба, которая на нее упорно клевала.
Антонина не спеша направлялась по Московской улице к библиотеке университета, с запланированными заходами в магазины. Я шла по другой стороне, ела мороженое и рассеянно поглядывала на прохожих.
Девять утра — самое благодатное время для прогулок с конкретной целью, конечно: людей на тротуарах прорва, машин на дорогах — почти столько же. Остаться незаметным в этой массе — задачка по силам даже для детей.
Примерно через полчаса я должна была признаться, что слежка за Антониной на самом деле существует. Я пристроилась к ее преследователю и принялась его изучать.
Открытие не замедлило ошарашить меня своей неожиданностью. Я даже уронила недокуренную сигарету на асфальт.
Маньяком, следящим за Антониной, оказался Владимир Прокопенко!
Мне бы порадоваться, что два дела очень удачно наложились друг на друга, но совпадения меня всегда нервировали, а сейчас меня просто затрясло.
Маньяк-гомосексуалист следит за девушкой, изучающей римскую историю! Было от чего удивиться!
Причем Прокопенко не показался мне новичком, он пас Антонину очень квалифицированно и старался не попадаться ей на глаза. Я даже удивилась, как она смогла его раньше засечь.
Скорее всего эта девочка, поднимая свои глазки от книжек, просто-напросто была склонна высматривать симпатичных мальчиков на улице.
Вот она и обнаружила этот стильный экземпляр. Сначала один раз, потом второй, ну а затем ей стало уже не интересно, а жутковато. И она забила тревогу.
Прокопенко работал очень качественно. Его слежка не была ни в коем случае демонстративной, наоборот, он использовал почти каждую возможность, чтобы замаскироваться.
Его работа была похожа на спецкурс из спецшколы. Я, конечно же, имею в виду не школу компенсации подростков, а нечто совсем иное.
Невольно любуясь работой профессионала, я приблизилась к нему на максимально возможное расстояние.
Создавалось впечатление, что по подготовке это мой коллега, а по внешнему виду — хлыщ хлыщом.
Короче говоря, однозначного мнения я составить не могла и продолжала свои наблюдения.
Через два часа блужданий я, озверев от двусмысленности ситуации, дождалась, когда Антонина зашла в Научную библиотеку университета и увидела, что ее преследователь присел за столик в летнем кафе.
Интересно было то, что он выбрал не то кафе, которое находилось напротив входа в библиотеку, а более дальнее, на углу.
Я тоже заняла свободный столик, третий от этого непонятного гея.
Осмотревшись, я поняла причину его выбора: из университетской библиотеки было два выхода. Второй, очевидно служебный, просматривался из этого кафе очень хорошо. Мальчонка и здесь сработал на уровне: он контролировал оба выхода, и Антонина при всем своем желании не смогла бы уйти незамеченной.
Володя Прокопенко взял себе апельсинового сока и начал лениво посматривать по сторонам. Бросив оскорбительно равнодушный взгляд на меня, он стал поглядывать на парней, сидевших за соседним столиком.
Я жестко напомнила себе, что ничего другого не следовало и ожидать, и взяла себе фанты. Чтобы совсем уж скучно не было.
Было очевидно, что Прокопенко — профессионал, старающийся не выпускать из поля зрения Антонину и при этом не попадаться ей на глаза.
С этим профи требовалось познакомиться ближе, и не только потому, что такое задание я получила от Романа Балдеску, но и потому, что Антонина, вероятно, мне чего-то недорассказала.
Мне сразу же стало гораздо интересней жить на свете.
Заранее зевая от мысли, что за Антониной шляется какая-то жалкая помесь из Ромео и Отелло, я была приятно поражена, что дело становится все более и более любопытным.
Что-то здесь было нечисто.
Я закурила сигарету и, полуотвернувшись, чтобы не слишком мозолить глаза Прокопенко, задумалась о том, как же поступить дальше.
В безнадежной тоске прошло примерно полтора часа. Но только я расслабилась, как мой подопечный гей внезапно поднялся со стула и вышел из кафе. Я увидела, что Антонина появилась из центрального выхода библиотеки, удобнее подкинула на руке своих толстых римлян и пошла по направлению к центру города.
Она заглянула в пару магазинчиков и спустилась в район Пешки. Так у нас традиционно называется дикий базар, расположенный рядом с бывшим шахматным клубом.