Сомнительным в его рассказе (я с ним не спорил и не возражал) явл<яется> только дата прибытия О. М. во Владивосток (около 15/VI), дата (сентябрь) отправления к Вам письма (сентябрь) с просьбой о посылке, а также рассказ со слов О. Э. о предшествующих событиях. Все это я записал. О. Э. жил до больницы ell бараке. Он очень колоритно описал его сожителей, а также друживших с ним москвичей, двое из которых живы в М<оск>ве. Вы можете повидать одного из них (сославшись на Вас<илия> Лавр<ентьевича>) — Виктора Леонидовича Соболева и, записав его рассказ, проверить какие-то сведения М<еркулова>. Телефон Викт<ора> Леон<идовича> Г 504–19 Бутиковский пер. 5 кв.31, 4 этаж. Второй — это б<ывший> альпинист Михаил Яковлевич. М<ожет> б<ыть>, Соболев знает его адрес. Что касается ак<адемика> Крепса, то он, по словам М<еркулова>, не был близок О. М., мало с ним виделся и едва ли может рассказать что-либо интересное. Кроме того, Ваши опасения о влиянии на него Евг<ения> Эм<ильевича> имеют, по-видимому, веские основания. Сын Евг<ения> Эм<ильевича>[421] работает в Ин<ститу>те Крепса. Он задурил голову и М<еркулову>. По словам М<еркулова>, сам Евг<ений> Эм<ильевич> заново женился и живет в М<оск>ве. Надеюсь, что к моему приезду Вы будете иметь от Соболева (он б<ывший> библиотекарь и препод<ователь> бальных танцев) подробную информацию, и я, если хотите, помогу Вам сравнить подробности этих 2-храссказов. Если же Вы будете в Л<енингра>де, то устрою Вам свидания с М<еркуловым>, а если хотите и с Крепсом. Думаю, однако, что сейчас самое главное отыскать московских владивостокцев. Желаю Вам успеха в этом нелегком деле, а также (Симе здесь об этом сказали, как о решенном вопросе), чтобы к концу года вышел, наконец, том стихов О. М.
Спустя три года — 31 августа 1971 года — с Крепсом побеседовал М. С. Лесман. Он записал кое-что и о самом Крепсе: арестован 2 мая 1937 года, в августе отправлен на Колыму В сентябре он прибыл на Владивостокскую пересылку, где задержался до начала декабря 1939 года. Тогда он был отправлен на Колыму, куда прибыл 19 декабря и откуда освободился в марте 1940 года по пересмотру дела. Столь длительное пребывание в транзитке было связано с тем, что Крепс как маститый медик был назначен ответственным за борьбу с цингой в лагере[422].
О Мандельштаме Крепс рассказал совсем немного:
«Встреча с Мандельштамом произошла в 1938 г., в теплый период, т. е. весной, летом или осенью. Обратил внимание на интересное лицо. Седой, большие глаза, маленького роста.
В первую же встречу с Мандельштамом Е. М. Крепс пытался завязать с ним беседу. Мандельштам отнесся к Крепсу с подозрением. „Я думал, что получу ключ к нему, когда сказал, что учился в Тенишевском училище. Услышав это, он встрепенулся… — „…У вас есть брат Евгений?“ — „Да“. — „Я с ним учился в Тенишевском училище, но на разных семестрах“[423]. — „Как ваша фамилия?“ — спросил Мандельштам. Я назвал себя, но моя фамилия была ему незнакома. Дальше… я сделал ошибку, спросив Мандельштама, что ему инкриминируется. Мандельштам сразу замкнулся“.
В эту первую встречу поэт произвел на Крепса впечатление человека психически больного. Соседи его подтвердили это, но сказали, что периодами он приходит в себя.
Товарищи его поддерживали: то куском сахару, то хлебом. Он явно был безразличен к еде.
Период наших встреч был коротким. Встреч было мало. С каждой физическое состояние Мандельштама ухудшалось. Не встречая его несколько дней, я спросил у товарищей, где Мандельштам.
„Умер“, — сказали мне»[424].
Девятый свидетель:
Иван Милютин (1968)[425]
Осенью 1938 года, по свидетельству Д. М. Маторина, начальником Владивостокского пересыльного лагеря был некто Смык, а комендантом, по свидетельству Е. М. Крепса, — Абрам Ионович Вайсбург[426], сам из бывших ссыльных (по другим сведениям — полковник)[427]. Оба оставили по себе добрую память относительной незлобивостью.
423
Тут какая-то неточность. Ни Е. Э. Мандельштам, ни Е. М. Крепс не учились в Тенишевском училище.
424
Новые свидетельства о последних днях О. Э. Мандельштама / Публ. Н. Г. Князевой. Предисловие П. М. Нерлера //
425
Благодарю А. И. Милютина, Л. Н. Киселеву, Г. М. Пономареву и Г. Г. Суперфина за разнообразную помощь.
427
В 1970-е гг. он жил в Ташкенте, где в 1971 г. во время Всесоюзного Физиологического съезда его разыскал академик Е. М. Крепс.