Словно темную воду, я пью помутившийся воздух.Время вспахано плугом, и роза землею была.В медленном водовороте тяжелые нежные розы,Розы тяжесть и нежность в двойные венки заплела!
Март 1920
***
Вернись в смесительное лоно,Откуда, Лия, ты пришла,За то, что солнцу ИлионаТы желтый сумрак предпочла.
Иди, никто тебя не тронет,На грудь отца в глухую ночьПускай главу свою уронитКровосмесительница-дочь.
Но роковая переменаВ тебе исполниться должна:Ты будешь Лия – не Елена!Не потому наречена,
Что царской крови тяжелееСтруиться в жилах, чем другой,-Нет, ты полюбишь иудея,Исчезнешь в нем – и Бог с тобой.
1920
Феодосия
Окружена высокими холмами,Овечьим стадом ты с горы сбегаешьИ розовыми, белыми камнямиВ сухом прозрачном воздухе сверкаешь.Качаются разбойничьи фелюги,Горят в порту турецких флагов маки,Тростинки мачт, хрусталь волны упругийИ на канатах лодочки-гамаки.
На все лады, оплаканное всеми,С утра до ночи «яблочко» поется.Уносит ветер золотое семя,-Оно пропало – больше не вернется.А в переулочках, чуть свечерело,Пиликают, согнувшись, музыканты,По двое и по трое, неумело,Невероятные свои варьянты.
О, горбоносых странников фигурки!О, средиземный радостный зверинец!Расхаживают в полотенцах турки,Как петухи у маленьких гостиниц.Везут собак в тюрьмоподобной фуре,Сухая пыль по улицам несется,И хладнокровен средь базарных фурийМонументальный повар с броненосца.
Идем туда, где разные наукиИ ремесло – шашлык и чебуреки,Где вывеска, изображая брюки,Дает понятье нам о человеке.Мужской сюртук – без головы стремленье,Цирюльника летающая скрипкаИ месмерический утюг – явленьеНебесных прачек – тяжести улыбка.
Здесь девушки стареющие в челкахОбдумывают странные нарядыИ адмиралы в твердых треуголкахПрипоминают сон Шехерезады.Прозрачна даль. Немного винограда.И неизменно дует ветер свежий.Недалеко до Смирны и Багдада,Но трудно плыть, а звезды всюду те же.
1919 (1919-1920?)
***
Мне Тифлис горбатый снится,Сазандарей стон звенит,На мосту народ толпится,Вся ковровая столица,А внизу Кура шумит.
Над Курою есть духаны,Где вино и милый плов,И духанщик там румяныйПодает гостям стаканыИ служить тебе готов.
Кахетинское густоеХорошо в подвале пить,-Там в прохладе, там в покоеПейте вдоволь, пейте двое,Одному не надо пить!
В самом маленьком духанеТы обманщика найдешь,Если спросишь «Телиани»,Поплывет Тифлис в тумане,Ты в бутылке поплывешь.
Человек бывает старым,А барашек молодым,И под месяцем поджарымС розоватым винным паромПолетит шашлычный дым...
1920, 1927, 7 ноября 1935
Веницейская жизнь
Веницейской жизни, мрачной и бесплодной,Для меня значение светло.Вот она глядит с улыбкою холоднойВ голубое дряхлое стекло.
Тонкий воздух кожи, синие прожилки,Белый снег, зеленая парча.Всех кладут на кипарисные носилки,Сонных, теплых вынимают из плаща.
И горят, горят в корзинах свечи,Словно голубь залетел в ковчег.На театре и на праздном вечеУмирает человек.
Ибо нет спасенья от любви и страха,Тяжелее платины Сатурново кольцо,Черным бархатом завешенная плахаИ прекрасное лицо.
Тяжелы твои, Венеция, уборы,В кипарисных рамах зеркала.Воздух твой граненый. В спальне тают горыГолубого дряхлого стекла.
Только в пальцах – роза или склянка,Адриатика зеленая, прости!Что же ты молчишь, скажи, венецианка,Как от этой смерти праздничной уйти?
Черный Веспер в зеркале мерцает,Все проходит, истина темна.Человек родится, жемчуг умирает,И Сусанна старцев ждать должна.
1920
***
Когда Психея-жизнь спускается к тенямВ полупрозрачный лес, вослед за Персефоной,Слепая ласточка бросается к ногамС стигийской нежностью и веткою зеленой.