В качестве действующих лиц Новодворский вводит известных читателю литературных героев. Повесть начинается кратким предисловием, в котором рисуется встреча в Баден-Бадене героя романа «Новь» Соломина с автором романа И. С. Тургеневым. Соломин пытается разъяснить Тургеневу характер человека типа "ни пава, ни ворона", получивший широкое распространение в России 70-х годов. Человек "ни пава, ни ворона" и является центральной фигурой произведения Новодворского. Он внук лермонтовского Демона, его отец — Печорин, братья — Рудин и Базаров, мать — княжна Мери. Но он был усыновлен и воспитан бедной вдовой сельского священника, отсюда и его фамилия — Преображенский.
Осипович не ограничивался указанием на генетические связи своего «героя» с литературными типами прошлого. Вводя их в качестве действующих лиц произведения, он наделял их такими характеристиками, которые противостояли установившейся официальной точке зрения. Таким образом, автор "Эпизода из жизни ни павы, ни вороны" выступал одновременно и в роли литературного критика. Он подчеркивает значительную разницу между Онегиным и Печориным. К Печорину он возводит симпатичный ему характер Базарова. От Онегина, по его мнению, могли родиться только Обломовы. Базаров унаследовал от Печорина внутреннюю силу, энергию, готовность к делу. Рудин и Преображенский, которые, как и Базаров, являются сыновьями Печорина, усвоили не только положительные, но и отрицательные его черты: эгоизм, аристократические предрассудки, неспособность приложить свои силы к серьезному делу. Герою повести родственны не столько настроения Демона, которого он считает своим прямым родственником, сколько настроения романтиков-мечтателей 40-х годов, самолюбие которых, по словам В. Г. Белинского, "бывает всегда так замаскировано, что они добросовестно не подозревают его в себе, искренно принимают его за гениальное стремление к славе, ко всему великому, высокому и прекрасному".[6] Эти люди оказываются в жизни безнадежными эгоистами, не способными ни к какому серьезному делу. Автор отчетливо видит историческую ограниченность идеалов Демона, Онегина, Печорина, Рудина, остроумно замечая, что Демон — "дух отрицания и сомнения" — всё отрицал, но "не отрицал и не сомневался даже в крепостном праве".[7] Этим предопределяется полная несостоятельность человека типа "ни пава, ни ворона", который строил свою жизнь в соответствии с идеалами и настроениями литературных героев прошлого, вне прямой и непосредственной зависимости от запросов современной общественной жизни.
В критике 70-90-х годов прочно утвердилось ошибочное мнение, что человек типа "ни пава, ни ворона" — центральный образ первого произведения Новодворского-Осиповича — является точным литературным портретом автора. М. Гродецкий во вступительной статье к Собранию сочинений Новодворского писал: "Новодворский… создал тип человека "ни павы, ни вороны", проходящий красной нитью через все его рассказы. Этот человек — он сам" (стр. XII). А. Богданович категорически утверждал, что и в "Эпизоде из жизни ни павы, ни вороны" и в остальных произведениях этого автора "герой, в сущности, все он же".[8]
Такая трактовка Осиповича как писателя глубоко субъективного снимала вопрос об объективно художественном значении его произведений и снижала их общественно-исторический смысл. Истолкование образа человека типа "ни павы, ни вороны" как литературного двойника писателя, а всего произведения как своеобразной авторской исповеди опиралось на совпадение некоторых мест из дневника Новодворского, широко цитируемого в воспоминаниях Ясинского, с соответствующими местами текста произведения. Содержание этого образа усложнено тем, что как в дневнике, так и в «Эпизоде» к типу людей "ни пава, ни ворона" отнесен В. Г. Белинский. Характеристика Белинского дана от лица Преображенского, и было бы ошибкой отожествлять его мнение с точкой зрения автора. Преображенский пытается самыми различными мерами возвысить себя во мнении окружающих, поэтому в ссылке на Белинского как на родственную ему натуру следует видеть одну из попыток этого самовозвышения. Авторское мнение выражено здесь не в словах «героя», а в возражении Тургенева, который в попытках Преображенского возвести родственный ему тип к Белинскому видит не что другое, "как желание прикрыть и оправдать великим именем свое духовное убожество" (стр. 4). Всем ходом произведения Новодворский и раскрывает духовное убожество «героя» повести — человека типа "ни пава, ни ворона". Автор тонко отмечает существенные черты Преображенского: отрыв от реальной жизни народа, полную неспособность к практической деятельности и крайнее самолюбие. Стремясь создать себе репутацию необыкновенной личности, избравшей путь борьбы и страданий, Преображенский не без подражания героям Чернышевского заявляет, что он не имеет права на личное счастье: "Я должен идти, куда ты не можешь следовать за мной, — говорит он Доминике Павловне, — а если б ты пошла, то это принесло бы только вред: меня связывала бы любовь к тебе…" (стр. 32–33). Но эти слова никак не согласуются с поступками Преображенского. Недаром даже праздная мещанка Доминика Павловна, одним из развлечений которой являются либеральные разговоры, называет Преображенского филистером.
6
В. Г. Белинский, Полное собрание сочинений, т. X, изд. Академии Наук СССР, М., 1956, стр. 333.
7
А. Осипович (А. О. Новодворский), Собрание сочинений, СПб., 1897, стр. 5. В дальнейшем цитируется это издание.