Они долго возились, пытаясь поддеть тонким ножом деревянные клепки. А когда смогли, то выяснилось, что и этот тайник пуст. С трудом вставив на место панель, разочарованные женщины вышли из кладовой.
— Прости, госпожа, — извинилась Мерисид. — Алекс тебя не обманывал.
— Я знаю, — грустно улыбнулась хозяйка. — Просто хотелось себя чем-нибудь занять. Неизвестно еще, что им скажет Джедефмоот?
Старшая служанка стала уверять, что ничего плохого с чужаками не случится. Анукрис благодарно улыбнулась, и тут же напустив на себя строгий вид, отправилась проверять кухонный двор. Потом посетила птичник, зашла в сад. Но беспокойство только нарастало. Солнце как-то особенно торопливо взбиралось на небо, а Алекс все не возвращался.
— Может быть, послать мальчишку в Дом людей? — предложила Мерисид. — Я оставила Тумина помогать кухарке.
— Нет, — покачала головой госпожа. — Ничего уже не изменишь. Будем ждать.
Видя мрачное настроение молодой хозяйки, служанка решила её немного развлечь.
— Ты слышала, что Алекса объявляли мертвым?
— Да, — кивнула та. — Повелитель смерти говорил об этом.
— Вчера приходил Карахафр, передать, что нас с Самхией и Гибдснором убрали из списка слуг Дома людей, и рассказывал, что никак не могут отыскать, кто сообщил о его гибели!
— Как это? — удивилась хозяйка.
Бывшая танцовщица торопливо зашептала, насмешливо улыбаясь:
— Пропал папирус с письмом из лагеря Абаз, где было написано, что он встретился с солдатами и утонул в реке!
Она захихикала и продолжила тихим шепотом:
— Седак говорит, что, скорее всего, Раату сам все придумал, чтобы успокоить горожан! А никакого папируса никто не присылал.
— И это Судья людей! — презрительно фыркнула Анукрис.
Она немного повеселела и отправилась в свою спальню, где стала разбирать подарки от «благодарных горожан» первому пророку храма Сета. Горшочки и пузырьки с разными красками и благовониями, куски ткани разного качества, красиво расписанная посуда, различные корзиночки.
Анукрис едва не выронила из рук маленькое серебряное зеркальце, когда послышался громкий стук в ворота и веселый голос Алекса. С трудом сдерживаясь, она приказала Самхии сложить все обратно и только после этого поспешила на двор.
Юноша довольно улыбался. За его спиной сияла, как начищенный медный кувшин, физиономия евнуха и хмурое лицо одного из слуг.
— Госпожа! — парень поклонился. — Мерисид!
Тут только Анукрис заметила рядом старшую служанку.
— У меня к вам большая просьба! — он еще шире улыбнулся. — Одолжите лодку?
— Зачем? — удивилась бывшая танцовщица.
— Гернос, — Алекс хлопнул рукой по плечу евнуха, — хочет прокатиться по реке. А Друг ему поможет. Так?
Немой слуга энергично закивал головой.
— Но разве вы не поплывете с нами? — робко проблеял Гернос.
— Вы справитесь! — отмахнулся юноша. — Я в тебя верю.
— Пусть забирают! — раздраженно поморщилась Анукрис. — Что тебе сказал Джедефмоот?
Молодой человек вытащил из сумки свернутый папирус и протянул Мерисид.
— Читай!
— Я, Джедефмоот почетный носитель золотого трона Владыки реки и берегов, верховный жрец храма Птаха в Амошкеле по велению великого визиря и воле Живого бога, государя Келл-Номарха Гебхотепа III, жизнь, здоровье, сила, разрешаю Алексу и другим чужакам беспрепятственно выехать из Келлуана вместе с их вещами. Капитан или хозяин любого корабля, направляющегося в Нидос, обязаны взять их на борт и доставить в город, не требуя оплаты. Ну и так далее.
— Все-таки уезжаешь? — тихо всхлипнула Анукрис.
— Да! — кивнул Алекс. — Завтра праздник жертвоприношения. Твой супруг уже договорился с верховным жрецом храма Себера о покупке двух быков.
Он пожал плечами.
— Вот выполню последнюю клятву Энохсету, и послезавтра с утра мы с Герносом покинем ваш город навсегда!
Молодая женщина почувствовала, что вот-вот разревется. Скривив губы в подобии улыбки, она развернулась и быстро пошла в дом. Добежав до дверей, Анукрис на миг остановилась. Возвращаться в свою комнату не хотелось. Вдруг Самхия еще не все убрала.
Всхлипнув, молодая хозяйка стала подниматься на крышу. Там под навесом стоит её любимое кресло, где ей никто не помешает плакать. Молодая женщина забралась на него с ногами, стащила с головы парик и приготовилась зарыдать, как вдруг услышала чьи-то шаги. Кто-то медленно поднимался вверх по лестнице.
Сердце сжалось в недобром предчувствии.
— Алекс! — прошептала она одними губами, быстро спустила ноги и надела парик.