Они пересекли еще один поток. Выбравшись на другую сторону оврага, Корделия едва не споткнулась о красношкурого шестинога, неподвижно лежавшего в углублении и совершенно сливавшегося с окружающей средой. Это было изящное создание размером с небольшую собаку; оно тут же вскочило и помчалось по равнине грациозным галопом.
— Это же еда! — внезапно опомнилась Корделия.
— Парализатор, парализатор! — завопил Форкосиган, и она торопливо вручила ему оружие. Он упал на одно колено, прицелился и уложил животное с одного выстрела.
— О, классный выстрел! — восторженно воскликнула Корделия.
Обернувшись, Форкосиган сверкнул ей мальчишеской улыбкой и помчался за своей добычей.
— Ох, — пробормотала она, ошеломленная этой улыбкой. На мгновение его лицо словно солнцем осветилось. «О, сделай так еще, — мысленно взмолилась она, но тут же отогнала эту мысль. — Долг. Помни о долге».
Она последовала за ним к тому месту, где рухнуло животное. Форкосиган уже вытащил свой нож и теперь размышлял, с чего бы начать. Глотку своей добыче он перерезать не мог по причине отсутствия какой-либо шеи.
— Мозг расположен прямо за глазами. Наверное, следует ударить между первой парой лопаток, — предложила Корделия.
— Этого будет вполне достаточно, — согласился Форкосиган и последовал ее инструкциям. Животное дрогнуло и испустило дух. — Сейчас еще рано разбивать лагерь, но здесь есть вода и дрова для костра — сплавной лес, принесенный рекой. Но завтра нам придется пройти больше, — предупредил он.
Корделия глянула на охотничий трофей, думая о жарком.
— Хорошо.
Форкосиган поднял тушу на плечо и встал.
— Где ваш мичман?
Корделия огляделась — Дюбауэра нигде не было.
— О, Боже, — ахнула она и помчалась назад — к тому месту, где они стояли в момент выстрела. Нет Дюбауэра. Корделия подбежала к берегу.
Дюбауэр стоял у воды, зачарованно глядя вверх. А на его лицо медленно опускался огромный прозрачный пузырь.
— Дюбауэр, нет! — завопила Корделия и бросилась к нему, чуть ли не кубарем скатившись с высокого берега. Форкосиган одним прыжком опередил ее, и они понеслись к потоку. Пузырь опустился на лицо Дюбауэра и начал сплющиваться. Мичман с воплем вскинул руки.
Форкосиган подоспел первым. Он голыми руками вцепился в обмякшую тварь и одним рывком отодрал ее от лица Дюбауэра. В кожу Дюбауэра уже успела впиться дюжина темных щупальцевидных отростков, растягивавшихся и лопавшихся по мере того, как вампира оттаскивали от его жертвы. Швырнув чудовище на песок, Форкосиган начал топтать его ботинками, а спасенный мичман повалился наземь и свернулся калачиком. Он прижимал руки к лицу, и Корделии лишь с большим трудом удалось отвести их. Дюбауэр издавал странные хриплые звуки, его трясло. Очередной припадок, подумала она — и тут с ужасом поняла, что парнишка плачет.
Корделия положила его голову себе на колени, пытаясь унять сотрясавшую его дрожь. Места, где щупальца проникли под кожу, почернели, кожа вокруг них покраснела и начала опасно вздуваться. Самое неприятное пятно было в уголке глаза. Корделия потянула за один из оставшихся в коже отростков и почувствовала, что он жжет ее пальцы словно кислота. Вероятно, вся тварь целиком покрыта этим ядом — вон и Форкосиган склонился над водой, опустив в нее руки. Корделия быстро вытащила остатки щупалец и подозвала к себе барраярца.
— В вашей аптечке не найдется чего-нибудь подходящего?
— Только антибиотики.
Он выдал ей тюбик, и она нанесла немного мази на лицо Дюбауэра. Конечно, это не было настоящим противоожеговым средством, но придется обходиться тем, что есть. Форкосиган некоторое время глядел на Дюбауэра, потом неохотно достал небольшую белую таблетку.
— Это сильное обезболивающее. У меня таких всего четыре штуки. С ним он должен продержаться до вечера.
Корделия положила таблетку Дюбауэру под язык. Видимо, она была горькая, поскольку мичман попытался выплюнуть ее, но Корделии все же удалось заставить его проглотить лекарство. Всего через несколько минут она сумела поднять его на ноги и отвести к лагерю над песчаной отмелью.
Тем временем Форкосиган уже успел собрать внушительный штабель дров для костра.