Девчонка, так и не пришедшая в себя от общения с Даром, навестила его тем же вечером, и на этот раз безо всякого приказа со стороны. Вайгар, который тоже еще толком не пришел в себя от бурного и богатого событиями дня, впустил ее, планируя быстренько привести малышку порядок и выпроводить восвояси. Как выяснилось, у самой малышки были другие планы. Она с порога бросилась ему на шею, начала плакать и умолять ее не прогонять. Нельзя сказать, что Вайгара совсем не взволновало ее посещение, тем более что женщины у него не было, по его меркам, довольно давно. А малышка предлагала ему себя с такой искренностью и страстью, что против этого любому Лару всегда было трудно устоять. Тем не менее Вайгар справился. Но не потому, что у него взыграли моральные принципы, просто он находился не в том положении, чтобы заводить любовницу в доме жены.
И потому Вайгар стоял как истукан, прижимая к себе бормочущую признания девушку и ненавязчиво счищая с ее ауры всякие посторонние вкрапления, которые сам же до этого и навешал. Постепенно она пришла в себя и замолчала. Ее желание улетучилось так же неожиданно, как и появилось, но нежно-розовый свет любви по отношению к так некрасиво использовавшему ее Лару все так же горел в области сердца. Вайгар не стал убирать это богатство, к появлению которого не имел ни малейшего отношения. Просто такое действие казалось ему, как Лару, варварством и почти кощунством. Он осторожно выпустил девушку, и она, смущенно улыбнувшись ему, ушла. Между ними так и не было сказано ни одного слова, все было понятно и так.
А на следующий день, когда она привела к нему Нерави, он увидел на ней следы недавних слез, боли и насилия. Увидел он и того, с кем все это было связано. Он мягко усыпил ее и опять поработал над ней, одновременно показывая своей дочери, как и что он делает. Возможно, ему стоило оградить Нерави от подобного зрелища, она все-таки была еще очень мала, но он сознательно не стал этого делать. Неизвестно, будет ли у него еще шанс показать ей что-нибудь, а такая наука никогда не станет лишней, в каком бы возрасте она ее не усвоила. Он оставил няню спать на своей кровати, а сам пошел гулять с Нерави, которая иногда поглядывала на него удивленными глазками, но от вопросов воздерживалась. Потихоньку она оживилась, и Вайгару пришлось по мере возможности объяснить ей, что произошло, а также какие выводы следует из этого сделать.
Правда, выводы его дочь сделала из этого самостоятельно, и такие, которых он никак не ожидал. С самым серьезным видом она заставила его опуститься на корточки, объясняя это тем, что ей нужно срочно доверить ему секрет.
– Папа, – прошептала она ему прямо в ухо, с недетской силой стиснув его шею руками, – а ты знаешь, с мамой тоже такое произошло. Только намного страшнее. Она до сих пор плачет по ночам, я сама слышала. Ты не мог бы вылечить и ее тоже?
Она с такой надеждой посмотрела на него, что он готов был пообещать ей все что угодно.
– Я постараюсь, – сказал он, прижимая ее к себе, – я постараюсь.
Вечером того же дня он навестил Кайрэна, результатом чего стал вызов на дуэль, которая окончилась для брата Кинари весьма плачевно. Нет, он не убил Кайрэна. И даже не покалечил, что, в общем-то, не заслуживало внимания, учитывая то, из какой семьи происходил пострадавший. Он просто буквально размазал несчастного Кайрэна по мраморному полу, не физически, разумеется, а психологически. Эту травму никакие Тенги залечить не смогут, а к Ларам, как подозревал Вайгар, Кайрэн в ближайшие лет восемьсот обращаться не станет.
При этом Вайгар понимал, что своими действиями он, скорее всего, наносит непоправимый вред своим возможным отношениям с Кинари, но оставить действия Кайрэна без последствий он не мог. Это было дело принципа, если хотите.
Он так и не узнал, стало ли его жене известно о том, что произошло. Во всяком случае, на ее отношении к нему это никак не отразилось. Да, если хорошо подумать, и не могло отразиться, потому что оно и так было хуже некуда. Как говорится, кашу маслом не испортишь. Особенно если каши нет.
Узнала, не узнала – что без толку ломать над этим голову? Главное, что через две недели суматохи на ниве государственной деятельности госпожа Кинари лично навестила своего мужа в его апартаментах. Она пришла довольно поздно, после официального приема, как всегда ослепительно прекрасная, на этот раз в простом белом платье, но с баснословно дорогим и издалека смахивающем на синие слезы сапфировым ожерельем на великолепной шее.
– Как вам нравится жить во дворце Тенгов, дорогой Вайгар? – поинтересовалась она любезным тоном, сидя в мягком кресле напротив своего мужа и еще не вполне отойдя от приторной вежливости королевского дворца.
– Нормально, – буркнул он, опуская ее с небес на землю.
Она тут же подобралась. Лар – это вам не придворные, падкие на лесть и внимание со стороны красивой гайре.
– Я пришла поговорить с вами. – Она решила перейти к делу, раз уж любезности его не волнуют. – Вы как-то намекали, что кто-то из ваших в состоянии мне помочь с моей проблемой. Вы знаете, о чем я говорю.
– Он снова беспокоит вас? – Скорее утверждение, чем вопрос.
Она слегка замялась, не зная, заупрямиться ей или нет.
– Нет, но все эти переживания последних дней... В общем, да, беспокоит.
– Я надеялся, что вы проявите благоразумие и придете намного раньше.
Она разозлилась.
– Я не могла, и вы сами знаете почему! Так вы можете мне помочь или нет?
Вайгар улыбнулся. Вот она, искренность!
– Завтра, и ни днем позже. Я его уже вижу, а это значит, что скоро увидят и другие. – Кроме демона он видел и то, что она опять начала мерзнуть, и ему стало интересно, попросит ли она его помочь справиться с этим.
Упрямая. Не попросила. Вайгар молча поднялся, подошел к ней и встал у нее за спиной. Она внутренне сжалась, не зная, чего от него ожидать. Он расстегнул крошечный замочек, снял с нее ожерелье и небрежно бросил на стол. Потом положил ладони на ее плечи. Ему так давно хотелось это сделать.
– Не дергайтесь, дорогая! – Он постарался говорить как можно спокойнее. – Расслабьтесь, я не сделаю вам больно.
И начал осторожно массировать напряженные мышцы шеи и плеч, одновременно подчищая ауру и блокируя демона. Его энергия нежно скользнула вдоль позвоночника и закружилась внутри кокона. В принципе, то же самое он мог проделать и без массажа, но какого черта? Когда еще она позволит к себе прикоснуться?
Кинари откинулась на спинку кресла, полностью отдавшись ощущению тепла, исходящему от его рук. И некоторая, пусть и минимальная, степень доверия в ее ауре все-таки была налицо.
Они вернулись в Йасиар на следующее утро. Оставив жену на загородной вилле, Вайгар отправился поговорить со старейшим.
Как он и предполагал, его прапра... дед нисколько не был удивлен столь ранним визитом своего прапра... внука. Их фамильное сходство проявилось в том, что оба пожелали сделать этот визит максимально коротким. Вайгар коротко изложил суть дела, а старейший также коротко согласился сделать все, что в его силах. Оставалось только привести Кинари, что Вайгар и сделал всего через несколько минут. Кинари, приготовившаяся к долгому согласованию и выяснению отношений, как это было принято в их семье, не ожидала от них такой прыти. Она совсем растерялась, и ей с большим трудом удалось взять себя в руки почти у самой двери, за которой обитал таинственный Лар.
Вайгар распахнул перед ней высокие двухстворчатые двери и крепко сжал ее руку.
– Ничего не бойся! – твердо сказал он ей, и по этой излишней твердости, призванной убедить ее, что все в порядке, и по тому, что он назвал ее на «ты», что вообще выходило за рамки допустимого, Кинари поняла, что он волнуется. Неожиданно ей вдруг захотелось, чтобы он никуда не уходил, чтобы вот так держал ее за руку и просто был рядом. – Не бойся! – повторил Вайгар уже спокойнее. – Он обещал, что не сделает тебе ничего... такого. Ну все, иди. – И он подтолкнул ее внутрь.