— Ясно. Братоубийственная война до последнего выжившего и нулевая толерантность при полном равноправии. Это мне нравится, — усмехнулся я. — А что с деньгами? Чем, кроме связей, они могут помочь Пожарской?
— Ингредиенты для совершенствования дара, раскрытия собственных талантов и улучшения тела, — как само собой разумеющееся сказал Олег. Я же про себя лишь усмехнулся, такой путь мне совершенно не светил, по крайней мере, пока. Ведь мой личный дар был связан не с чужими богами, о которых я ничего не знал, а с давно почившим скандинавским обманщиком и его кинжалом, который я подчинил.
— Сегодня не время собраний, в чем спешка, брат? — произнес мужчина, чье лицо было полностью скрыто капюшоном. Хотя уверенности в том, что перед ними мужчина, ни у кого не было. Каждый в ордене умел менять свой голос и скрывать одеждой истинные контуры тела, хотя далеко не все этим пользовались.
— Сокровище, которое требует нашего внимания, — сказал единственный в круге, не прятавший своего лица, декан академии Кёнингсштадта. — Взгляните.
Он поместил в луч света раскрытую книгу, и каждый в круге посчитал должным взглянуть на единственную строчку, которая не была прикрыта кожаной закладкой. Череп, корона, башня, клык… солнце.
— Это невероятно, — произнес старший, ничем не отличавшийся внешне от остальных. Но силу, исходившую от его голоса, почувствовали все. — Возможно, это качественная иллюзия воды или воздуха?
— Нет, старший. Это не иллюзия, — покачал головой декан. — Больше того — мне пришлось использовать заряд глаза Ра, чтобы развеять символы, что лежали поверх этих строк, и их наложил живой наследник солнца с востока.
— Ошибки быть не может? — спросил тонкий женский голос. — Династия русских царей прервалась больше трехсот лет назад! Ее последний наследник — исчез. Женщин разобрали по другим родам. Их нет — они пыль. А даже если бы он и появился — новая сильная династия правит образованной на тех землях империей.
— Не такая уж и сильная, брат, — вновь возразил декан. — Старший сын императора — наш бывший ученик, полностью подконтрольный совету. Его младший брат, принц Александр, только прибыл для обучения. И хотя именно его называют возможным преемником Петра Седьмого, мы можем разыграть новую карту.
— Хочешь использовать новичка для убийства принца? — довольно спросил старший. — В принципе, мы ничем не рискуем. Так что я даю добро. Подучи паренька, дай ему цель, оружие и проследи, чтобы он не сбился с пути. Сделай так, чтобы ему хватило сил. Но они оба должны погибнуть до выпуска.
— Как прикажет совет, — чуть согнувшись в поклоне проговорил декан.
Глава 9
Сухое и обыденное слово «столовая» совершенно не отражало сути места, в которое мы пришли. А самое близкое, что подходило по смыслу, — интим-клуб. Одежда на официантках и барменшах не прикрывала совершенно ничего. Короткие юбки едва доходили до трусиков, а совмещенные с утягивающим корсетом лифчики — ореолы соков.
Но, несмотря на это, лишь некоторые из посетителей провожали официанток взглядами. Причина такого равнодушия могла скрываться в том, что почти все парни в зале пришли со «своим», даже рядом с самым уродливым сидели по две-три девушки. Другие, одетые побогаче, удостаивались внимания целой толпы.
И только я пришел с Олегом.
Хотя, если присмотреться, были здесь группы и вовсе без парней, одна из таких как раз расплачивалась за обед. Во главе стайки девушек оказалась молодая женщина лет двадцати — но от остальных ее отличало не только удивительно целомудренное по местным меркам платье, состоящее из двух полосок белой ткани, украшенной золотым узором, но и скользнувший по нам цепкий взгляд.
Окружавшие ее девушки положили по несколько золотых на стол, а возглавлявшая их женщина просто сыпанула горсть монет. Жест столь щедрый и легко выполненный, что я едва не упустил самое важное. Хмыкнув, дождался, пока девушки отойдут в сторону и до стола доберутся официантки.
Одна из них быстро пересчитала монеты и потянулась было вслед за уходящей стайкой, но вторая успела перехватить вытянутую руку и покачать головой. Произошло явно что-то неприятное, и я догадывался что именно. Но для того, чтобы быть уверенным на сто процентов, хотел убедиться лично.
— Я на секунду, — сказал я Олегу, решительным шагом направившись к официанткам, быстро и слаженно убиравшим со стола.
— Нам нужна еще минута, господин, — проговорила ближайшая ко мне девушка, поклонившись так, что грудь едва удержалась в глубоком декольте. Блин, это тело совершенно невозможно контролировать! Судя по улыбке девушки, она мою реакцию легко заметила. Интересно, как можно привыкнуть к такому окружению?
— Ничего, я подожду, — ответил я и, внимательно осмотрев объедки на столе, снова повернулся к девушкам. — А кто та щедрая госпожа, что здесь сидела?
— Вы о маркизе Нинэ’ ля Маунтайн? — удивленно проговорила официантка. — Она здесь давно, последние два года до выпуска остались. Очень щедрая и славная госпожа. Всегда оставляет большие чаевые.
— Только вот подруг выбирать совершенно не умеет, — буркнула себе под нос вторая официантка, — постоянно в ее компании какая-то мымра найдется.
— Вел, помолчи! — оборвала ее первая. — Прошу прощения, господин. Она не со зла.
— Все понимаю. Не спешите, — улыбнувшись, я вернулся к Олегу, уже занявшему столик и сидящему с открытым меню. — Что можешь сказать о маркизе ля Маунтайн?
— Нинэ? Славная, популярная, богатая. Пока не помолвлена, но учитывая, что вокруг нее регулярно видят княжеских детей — думаю, это только вопрос времени, — почти равнодушно прокомментировал Олег.
— Богатая, говоришь? — усмехнулся я, четко представив тот краткий миг, когда все девушки уже встали из-за стола. Нинэ, щедро сыпанув мелкие монеты, едва заметным движением кончиками пальцев подхватила оставленный одной из подруг золотой. При этом, хоть в ее тарелке и осталась еда, демонстрируя аристократическую сытость обедавшей, на самом деле там были просто грамотно раскиданы крохотные объедки.
Да, двух этих фактов не могло хватить, чтобы полностью составить портрет новой знакомой, но я уже представлял, с кем имею дело, — чувствовал родство душ. Но чтобы окончательно убедиться в том, что встретил такую же лису в курятнике, как и я сам, потребовал у Олега подробностей.
— Ну, она из старого французского рода, бежавшего в Германию, а затем в Польшу, — нахмурившись сказал Олег. — Вроде они сумели получить существенный земельный надел и даже сохранить титулы. Правда, король польский — Генрих 17 Речистый, двоюродный внучатый племянник Людовика 16 Последнего — вроде как не подтвердил их положения. Но, судя по ее поведению и самостоятельности, все это лишь слухи.
— Слухи, — еще раз улыбнулся я. Хороша, умудряется поддерживать статус маркизы при том, что за душой не гроша, а дома не ждет ничего хорошего. Возможно, набивая себе таким образом цену, она пытается выйти на более выгодный брак или вовсе задумала что-то крупное. Надо внимательно к ней присмотреться.
— И не холодно им? — спросил я, кивнув на ожидавших сигнала официанток, стоящих чуть в стороне. — Или это официальная форма?
— Все ради искусства, — возвышенно сказал Олег и засмеялся. — Ты же знаешь правила — выйти живым из академии может только сильный одаренный или аристократ. Обычно и то и другое. Пока ты еще ребенок — есть шанс сбежать, но после шестнадцати… в общем, если не получилось обрести достаточно сил, или если род от тебя отказался, коли хочешь жить — останешься в академии. Вот так — например.
Пытаются соблазнить учеников. Но сам знаешь — забеременеть от аристократа так же проблематично, как родить одаренного от обычного человека. Дар богов — штука редкая. С каждым поколением он все слабей, и только препаратами и возвышением можно добиться хоть какого-то прогресса, а они дороги.