— Второй вывод, самым действенным оружием против стихии является ее антипод. В моем случае — лава. Если бы у кого-то из вас был такой аспект, он не только сумел бы противостоять моей ауре, но и создал бы достаточную защиту, — спокойно, даже холодно проговорил Морозов, смахивая пальцем невидимые пылинки с кафедры.
— Третий вывод неочевидный — повторяющие и даже дублирующие стихии при должном уровне умения могут стать хорошим подспорьем. Студент Лансер, как объясните, почему вы использовали не защитный слой на одежде, а статую самого себя?
— Потому, господин Морозов, что защищает не вода, а воздух, находящийся между источником холода и телом, — просто и четко ответил я.
— Верно, вода и воздух — составные части моего сложного аспекта, но они же в сумме могут служить изолятором. Кстати, четвертый вывод, и достаточно парадоксальный — движение согревает тело лучше, чем ничего неделанье. Атака же может вывести нападающего из равновесия и заставить сместить аспекты. И это единственная причина, почему господин Лансер все еще с нами, а не отправлен на дыбу. — При последних словах Морозов мерзко и многообещающе улыбнулся. — А теперь вопрос, как вы должны были себя повести?
— Разрешите высказаться, господин преподаватель? — не выдержав, спросила Пожарская, и Морозов, помедлив мгновение, кивнул. — Мы должны были скоординированно атаковать, чтобы вывести вас из магического равновесия.
— Если бы вы так сделали все вместе, у вас был бы крохотный шанс на успех. Но трое из вас уже были бы мертвы, — жестко ответил Морозов. — Впрочем, двое и так умрут во время отборочных боев. Нет. Я не говорил вам защищаться поодиночке, не говорил отойти или делать что-либо еще. К слову, и защищаться я вам не приказывал. Однако же это вы сделали интуитивно. Так что, в первую очередь, дамы и господа, учитесь думать. Итак?
— Все зависит от обстоятельств. Чтобы выжить всем — мы должны были встать рядом с пожарской и активировать мою защиту, — ответил я, прекрасно поняв вопрос Морозова. — Чтобы победить, этого не требовалось. Чтобы устранить конкурентов и вовсе можно было защитить только себя.
— Хорошо, очень хорошо, — холодно улыбнулся Морозов. — Все верно, студент Лансер. Мы в первую очередь аристократы, белая кость нации, голубая кровь! Но мы же и оружие государств. Каждый, кто выживет и пройдет обучение в академии, военнообязанный, и никаких исключений в этом нет. Ни для женщин, ни для калек. Впрочем, наши женщины иногда куда сильнее мужчин. Верно, студент Пожарская?
— Так точно, господин преподаватель! — вытянувшись по струнке, ответила Екатерина. Интересно девки пляшут, она его уважает или просто привыкла к муштре? Большую часть времени эта девушка была просто готовым в любую секунду взорваться агрессором, а тут — спокойствие и даже послушание.
— Сразу видно, что вы из рода военных, — холодно кивнул преподаватель. — Итак, стихийная защита. Антистихия, применение осознанного противодействия и снаряжение. Против одаренного мага ступени князя или даже графа не поможет никакая одежда. Вы за секунду превратитесь в кусок льда в любой шубе. Изжаритесь даже в пожарном костюме. А молнии расплавят вашу изоляцию и испекут вас внутри металлической сетки.
Но дар, дар равной силы позволит вам не только противостоять врагу, но и контратаковать. Иногда можно справиться меньшими силами, но большим умением, — строго сказал Морозов. — Вы обязаны думать головой, в любой ситуации, особенно если от этого зависит ваша жизнь.
От дверей послышалось деликатное покашливание, и, обернувшись, я с удивлением увидел Эрдмана. Нет, больше я не смогу его так называть. В дверном проеме стоял барон Йоб-Вильгельм Эрдман фон Вицлебен, защитник Пруссии, также называемый Последним Фениксом. Чисто выбритый, в идеально выглаженной, хоть и местами потертой черной военной форме с огненной птицей на лацканах пиджака.
— Благодарю за замену, — сказал наш наставник, входя в класс. — Дальше я сам.
— Как угодно, — кивнул Морозов и, поравнявшись, пожал руку Эрдману как равному. Даже непонятно, в чью сторону это было большей преференцией. Однако, когда он уже выходил, я едва расслышал его смешок и тихое: «Интересно, сколько коек в лазарете понадобится».
Глава 14
— Студенты, встать, — резко сказал Эрдман, подходя к кафедре. — Кто староста?
— Я, господин преподаватель, — ответила, выйдя вперед, ответила Нинэль.
— Оружие? — требовательно спросил барон и, когда девушка достала свой двуручник, уважительно хмыкнул. — Какой титул?
— Я еще не проходила экзаменовку, господин Эрдман, — ответила горничная.
— Так, — нахмурился рыцарь, оглядев нас по очереди. Большинство отводили глаза, но я легко выдержал его тяжелый взгляд, в ответ лишь улыбнувшись. — Я верно понимаю, господа студенты, что никто из вас еще не получил даже рыцарский статус? Может, среди вас еще и оруженосцев нет?
— Я оруженосец, господин барон, — выступила вперед Пожарская, вытянувшись по струнке.
— А остальные что? Надеетесь на полученные при рождении титулы? — недовольно скривился Эрдман. — Для меня они ничего не значат. Если вы хотите стать моими учениками, вам придется пройти первую ступень состязаний. И меня совершенно не интересует, каким образом вы это сделаете. Вопросы? Нет, отлично. До тех пор можете меня не беспокоить.
— Прошу прощения, господин преподаватель, — окрикнул я преподавателя, когда он уже направился к двери. Эрдман недовольно обернулся и вопросительно поднял бровь. — Я не из здешних земель, более того, из настолько далекого места, что о ваших обычаях и состязаниях никаких представлений не имею. Понимаю, что мне могут рассказать и одногруппники, но у вас, безусловно, получится лучше. Не сочтите за труд.
— За труд. Ха, — хмыкнул барон, постучав костяшками по стене. — Что ж, этот урок вы получите авансом. Заодно посмотрим, чего стоят ваши хваленые головы. Кто мне ответит, где мы находимся?
— В академии. В Кёнингсштадте, — нестройно ответили мы, но, судя по скривившемуся преподавателю, слова эти его совершенно не устроили.
— Нет! В первую очередь — мы в Пруссии! В величайшем из новых королевств, признанном от моря до моря. Если бы нас не предали — мы стали бы главнейшей силой севера! — яростно сказал он. Несколько секунд его щеки оставались пунцовыми, но затем барон смог взять себя в руки. — Однако случилось то, что случилось. За последние двести лет наша территория сократилась в три раза. Правда, и соседям досталось.
Последнее он сказал с явным удовольствием и практически предвкушением.
— К чему вас готовят? Можете не отвечать, это вопрос риторический. Вы можете хоть обмазаться приятными словами, но единственное, для чего вы нужны, — это смерть, а перед этим вам полагается перебить как можно больше врагов. ВАШЕГО государства, — чуть не выплюнул Эрдман это уточнение. — Еще сто лет назад академия Кенингштадта была Прусской Королевской академией, куда поступали только величайшие из наследников знатнейших домов, однако сейчас на нашем острове и тут упадок. И все же…
— Так вот! — прервал он собственные воспоминания. — Ваша роль — массовых убийц, если вы, конечно, будете достойны столь высокого статуса, но, могу поспорить, большинство из вас не доживет даже до промежуточных состязаний, не говоря уже о финальных. Позор, что ректор академии решил отменить обязательное состязание для всех, оставив его скорее красивой традицией, но она все еще не менее кровава.
— Сейчас, как и раньше, его величество король Пруссии, имеет право на дарование титулов всем прошедшим испытания. Они полностью соответствуют военным званиям и чинам, а также имеют фактическое значение. Ваше звание и аристократический титул означают вашу силу и пользу для короля, — подчеркнул барон.