— Кураторам отвести свои классы в общежития. — приказал ректор. — Зачистите площадь от тварей бездны, после доложите о результатах. Стар я уже для таких приключений.
— Как прикажете, господин. — хором произнесли преподаватели, поклонившись ему как старшему. Удовлетворённый ректор, в сопровождении пяти молодых помощниц, направился к отдельно стоящему административному корпусу, а классные руководители начали разбирать своих подопечных. Только к нам никто подходить не спешил.
Хотя чему тут удивляться? Эрдман мертв, Громова и Морозов заняты в оцеплении, а значит за нас, по сути, отвечать некому. Да и не найдется таких идиотов, кто бы добровольно взвалил на свои плечи отстающий по всем параметрам класс. И единственное что меня смущало — после ухода преподавателей на площади мы остались не одни.
Во дворе стояло еще человек сорок-пятьдесят. Самого разного возраста и социального статуса. Некоторые растерянно глазели по сторонам, другие кучковались по своим компаниям. Условия экстремальные, стресс, растерянность, угроза жизни. Лучшее время, чтобы проявить свои лидерские качества. Я заметил, как одна из девушек поднимается на камень, уже обращая на себя внимание таким поступком, но не дал ей выступить.
— Господа и дамы, студенты. — сказал я, усилив свой голос стихией ветра. Девушка, уже собиравшаяся произнести речь запнулась, так и набрав воздух в грудь. Я же поднял себя водяным столбом, так чтобы возвышаться над остальными учениками. — Нет поводов для паники. Направляйтесь в свои комнаты, приберитесь, приведите свои дела и задания в порядок. Утром мы обратимся к ректору для перераспределения преподавателей и переформирования классов. Сейчас вашим жизням ничего не угрожает. Возвращайтесь к себе. Доброй ночи и удачи.
Возразить на это было нечего, тем более что я говорил хоть и правильные вещи, но с совершенно размытыми формулировками. Сопротивляться — все равно что бороться против всего хорошего, и выступать против логики. Недовольные были. В первую очередь девушка, не сразу спустившаяся с камня, а несколько секунд что-то обсуждавшая со своими подругами. Но кроме нее — еще и лидеры ячеек.
Впрочем, мои рекомендации они все равно выполнили. И как-то так вышло что все девушки, от Виолетты до Пожарской, через полчаса оказались у меня в комнате. Я хотел их выставить, намекая на то, что квартирка для пятерых маловата, но, когда Моника пришла со своим одеялом и подушкой — только махнул рукой и отправил Нинель за матрасами.
Сон долго не шел. Тяжело расслабиться, когда тебя только что пытались убить, а на полу, рядом с кроватью, на принесенном матрасе плачет Екатерина. Выбив себе место на кровати я долго не трогал Пожарскую, давая девушке выдохнуть, но ближе к утру стало понятно, что в таких условиях поспать не смогу даже пару часов.
— Думаю чай нам не помешает. — пробормотал я, глядя в потолок.
— Я заварю. — сказала Нинель, поднимаясь с матраца возле двери. Телохранительница лежала так чтобы в любую секунду выхватить оружие, и сна у нее тоже не было ни в одном глазу.
— Схожу за пирожным. — предложила Моника, до этого раскладывавшая на столе одну колоду карт за другой. — Что-то еще взять?
— Сладкое, не алкоголь. Будешь возвращаться — постучи три раза, затем два. Раздельно. — сказал я, поднимаясь, но на всякий случай повесил на девушку метку. Кто его знает, что могло произойти за эту ночь. — Я схожу в душ первым.
Не оставляя девушкам выбора, я забрался в ванну и больше десяти минут стоял под плотными струями воды, регулярно меняя температуру с горячей на ледяную. Помогло, хотя и не сильно. Все же бессонная ночь и сражение перед ней, факт того, что меня чуть не принесли в жертву и множество переплетений, которые просто не укладывались в голове — все это сбивало с толку и не позволяло расслабиться.
Стоило мне выйти, закутавшись в махровый белый халат, как мимо проскочила Виолетта. Я успел заметить виноватый взгляд девушки, но подумал, что дело в остальных, которые тоже хотели в душ, а сейчас буквально стояли в очереди. Если так дальше пойдет — вариант с двумя комнатами, как у Нинэ, весьма логичен.
— Лансер… — тихо позвала Пожарская, сидящая в углу, прижав к груди колени.
— Да, Екатерина. — отозвался я, садясь рядом на кровать.
— Ты обещал, что мы во всем разберемся. — все так же тихо, но куда более яростно проговорила Пожарская. — Обещал, что отомстим.