Депутат по закону пользуется правом внеочередного приема у чиновника. На на практике такого права нет. Мои попытки встретиться с двумя министрами и Генеральным Прокурором, которые я предпринимал в течение длительного периода, не увенчались успехом. Кто такой депутат для министра? Ничтожество со значком? В современной система власти именно те, кто поставлен служить закону и следить за исполнением закона, выказывают к закону наибольшее пренебрежение. Статус депутата для них вообще пустой звук. Прочие же чиновники к этому статусу относились также без особого пиетета и делали все, чтобы этот статус утрачивал всякий смысл.
Депутат носит высокое звание «субъекта законодательной инициативы». То есть может вносить законы на рассмотрение Думы. Правда, удовлетворению в IV Думе подлежали преимущественно правительственные и президентские законодательные инициативы — других субъектов законодательной инициативы. Разве может идти в сравнение с ними инициатива депутата? Депутат — ничтожество, его личные инициативы никого всерьез не интересуют.
И все же депутат может написать законопроект. Как сможет, так и напишет. Никакой поддержки законотворчеству никто не окажет. В Думе нет таких структур, которые могли бы исполнить заказ депутата на юридическое оформление его законодательной идеи. За пределами Думы таких структур тоже не существует. Зато существует система утопления всех депутатских инициатив. Ведь даже в тщательно продуманном документе всегда могут быть какие-то недочеты. Вот эти недочеты с большим удовольствием ловят эксперты думской и правительственной бюрократии, которой надлежит предоставлять заключения и отзывы на законопроекты. Казалось бы, если замечена какая-то неточность, надо просто посоветовать депутату ее исправить. Нет, депутата заставят полностью пройти бюрократическую процедуру, чтобы в конце сказать: «Законопроект имеет недостатки в юридической технике». И указать на какой-нибудь пустяк, который к концепции закона отношения не имеет. Если же надо опорочить также и концепцию, бюрократы обязательно сошлются на какую-нибудь статью Конституции. Причем, не утруждая себя доказательством того, что эта статья к данному случаю действительно применима. Дело доходит до абсурда: в отзыве на законопроект пишут, что он противоречит другим законам. Почему же не считать это нормальным? Одни законы исправляют другие — вот и все. Противоречие естественно. Но для околодумских чинуш это весомый аргумент: мол, вы не вписываетесь в законодательство. Законодательство оказывается неисправимым! К нему можно только что-то добавлять, но никак не исправлять.
Еще один метод удушения депутатской инициативы — заматывание законопроекта, который может пролежать под сукном год и больше. Некоторые законы лежат в комитетах все время полномочий данного созыва Думы. Чтобы следующий созыв, где инициаторов законопроекта уже не будет, без всякого сожаления смахнул бы проект в мусорную корзину. Замотать законопроект легко можно по финансовым соображениям. Необходимость затрат можно приписать любой законодательной инициативе. Если авторы законопроекта думают иначе, то они обнаружат только в конце небыстрой процедуры, что им пакет документов возвращаются только потому, что в нем нет финансово-экономического обоснования и отзыва правительства. Последний положен именно потому, что речь идет о выделении финансов. Правительство же всегда готово дать отрицательный отзыв, если законопроект исходит не из системы исполнительной власти. На моей памяти не было ни одного законопроекта, который был бы принят при отрицательном заключении правительства. Что означает полную профанацию народного представительства, которым чиновники крутят, как хотят.
Представим, что депутату удалось пройти унизительную бюрократическую процедуру, и его законопроект внесен в повестку дня заседания Думы. Тогда депутат может 15 минут выступать, представляя законопроект. При этом все равно, состоит этот проект из сотни статей или же касается внесения в закон всего одного слова. Представление законопроекта означает объяснение его концепции. Принятие законопроекта в первом чтении означает, что палата принимает именно концепцию. А потом во втором чтении могут быть приняты уточняющие поправки. Но если законопроект следует от оппозиции, концепция не обсуждается. Содокладчики от правящих структур никогда не станут говорить именно о концепции. Они будут голословно утверждать все, что угодно, или цепляться к мелочам. Все равно почему, но законопроект должен быть отвергнут.