За период с 1995 года по 01.05.2004 было заключено 1637 договоров с очередниками. По 483 договорам (29,5 %) прекращены отношения в связи с невыполнением инвестиционных обязательств, а также в связи с получением бесплатного жилья от города, снятием с очереди на улучшение жилищных условий (например, кто-то умер, и обеспечение квадратными метрами «пришло в норму») и по другим причинам. Большинство инвесторов не получили квартиры не потому, что они этого не хотели или не могли внести необходимые суммы, а потому что чиновники стремились извлечь выгоду для себя из тех льгот, которые полагались гражданам. Граждане же не имели никаких гарантий против чиновничьего произвола.
С Германом Иванцовым и его соратниками мы попытались пробить стену между гражданами и властью в связи с фантастическими нарушениями в ВАО, в его префектуре. Мы подготовили и направили депутатский запрос мэру Москвы о беззаконии, от которого пострадали очередники на жилье, участвующие в программе. Поводом для такого обращения было решение Комиссии МДГ по жилищной политике от 24.04.2003 г., которая отказалась принять отчет Контрольно-счетной палаты Москвы по проверке расходования средств Фонда «Комбиинвест» — управляющей компании по ВАО. Были отмечены нарушения финансовой дисциплины, повлекшие значительный ущерб интересам государства и правам граждан. При этом московская власть не шелохнулась. Руководитель органа управления программы, заместитель префекта Волков К.А. продолжил возглавлять Фонд, нарушения прав граждан не были прекращены.
Посредством депутатского запроса я пытался побудить власть ответить на вопросы, волновавшие граждан, которые были подобраны Германом Иванцовым и обработаны и систематизированы мной и моими помощниками. Их этих вопросов следовало, что бюрократы префектуры и махинаторы из КЖИ составили альянс против граждан и использовали программу «Комбиинвест», чтобы присвоить бюджетные деньги. Удобным поводом для этого оказался «дефолт» 1998 года, позволивший осуществить масштабные хищения и отказ от обязательств перед гражданами, которым ни в какой форме о продолжении программы сообщено не было. Без гарантий сохранности средств мало кто решался бросать их в топку кризиса. Тем более, что программа потеряла в АКБ «Возрождение», который являлся учредителем КЖИ около 1,5 миллионов долл. Были и другие проблемы: отсутствие конкурса подрядчиков, завышение себестоимости, распугивание очередников-инвесторов, переброска средств на другие объекты.
Мой запрос Лужков отправил префекту ВАО. По старой номенклатурной схеме: пусть жалобщикам отвечает тот, на кого жалуются. Кому префект поручил подготовить ответ на мой запрос? Вероятнее всего, своему заму, которого этот запрос непосредственно касался. Потом подготовленный текст ответа поступил снова Лужкову, и он этот ответ подписал, не вникая в обстоятельства дела. Мне пришлось вновь писать Лужкову о том, что сотни участников программы, многие годы ожидавшие получения жилья в муниципальной очереди, оказались без квартир. Они были лишены возможности оплатить строящееся жилье со льготами, как им было обещано. Причиной этого граждане считали злоупотребления чиновников, о чем и формулировали свои вопросы, полностью проигнорированные в ответе Лужкова.
Меня крайне удивила присылка мне вместо ответа многостраничных документов, точнее, «слепых» ксерокопий, в которых я, будто бы, сам могу найти ответы на поставленные вопросы. О том, что это не так, говорит хотя бы тот факт, что из 62 листов приложения мной было получено только 57 листов (что зафиксировано Отделом прохождения документов и делопроизводства Госдумы). На невнимательность специалистов, готовящих проект ответа Лужкова, указывало упоминание об остатке в 140 млн. рублей, который обнаружился уже после закрытия программы «Комбиинвест». В то же время множество участников программы оказались обманутыми и не получили жилья. Каким же образом можно было закрывать программу, когда обязательства перед гражданами не выполнены, а средства программы позволяли эти обязательства выполнить? Почему эти «лишние» деньги не отражались в отчетности и были «обнаружены» только после обращений граждан в Администрацию Президента?
Ложь содержалась в проценте переданных очередникам квартир — почти половина. Но это квартиры, которые в определенной доле оплачены гражданами и городскими субсидиями. А при застройке по обычным нормативам предприниматели передавали городу от ЗО до 50 % квартир бесплатно. Получается, что программа, заявленная как льготная, стала способом увода из бюджета значительных средств и присвоения средств граждан, обесцененных до исчерпания программы. В первых восьми домах 70 % жилья было продано по коммерческим ценам и без учета 1500 договоров с очередниками. Доходы были использованы не в интересах участников программы. Они выводились из нее для финансирования иных проектов КЖИ. В двух последних домах программы договоры на инвестирование квартир на льготных условиях заключались не с теми сотнями очередников, в интересах которых город передал земельные участки под застройку бесплатно, а с новыми очередниками — только с теми, кто имел право на почти 90 % субсидии. Фактически город распределил выделенные льготы не гражданам, участвующим в программе, а неким избранным лицам, а также управляющей компании.