Дрожащими руками взял в руки кисть и начал вырисовывать небрежные образы, линии, черты, рождавшиеся на лету в голове. Сперва картина удавалась, но спустя время, взглянув на измазанный красками холст, я осознал, что все нарисованное – никчемно. Краски смешивались в одно серое пятно, линии под конец стали резкими и заглушали друг друга. Что бы я ни начинал, все сводилось к одному – провалу, грязному пятну. Порой мне казалось, что вся моя жизнь – это то самое серое пятно на мольберте. Несколько минут я пытался понять, что не так, почему все рушилось.
За окном начало светать. Сквозь темные тучи я заметил, как на небе еще проглядывали бледные маленькие искры.
«Звезды!» – буквально осенило меня, и я тут же вспомнил об Эмили.
В голове я прокручивал случившееся на вечеринке до тех пор, пока не осознал, как ужасно поступил. Не знаю, что на меня нашло, почему я так резко ушел. Я почувствовал себя полным идиотом. Эта девушка странно действует на меня.
Огорченно взглянув на часы, я увидел, что уже было около четырех утра. Вряд ли у меня получится что-то стоящее. Наверное, живопись – это действительно не мое.
Я понимал, что пока не разберусь в себе, не смогу творить. Творческий кризис преследовал меня почти год. Не было ничего, что могло бы сдвинуть меня с мертвой точки. Не снимая с себя свитер, я лег обратно в постель в надежде уснуть.
Первая учебная неделя далась тяжело. К профильным предметам добавились история искусств и архитектура, которые должны были стать неплохой базой для поступления. Я делал много чертежей в качестве домашнего задания, а в перерывах пытался отрисовывать наброски.
После уроков я, как обычно, решил заглянуть к миссис Вернс.
– Можно?
– Здравствуй, Стэнли. Конечно, проходи. Как твои успехи?
Миссис Вернс была преподавателем искусствоведения и единственной, кто действительно верил в меня. Она отличалась от серой массы учителей, желающих смешать тебя с грязью. Ей нравилось быть на одной волне со своими учениками, за это ее и полюбили. Женщина выглядела чуть старше своего возраста из-за того, что носила исключительно одежду в ретростиле и очки с серебристой оправой.
– Пока без изменений, но у меня есть пара идей для новой картины, – неуверенно ответил я, облокотившись на первую парту напротив школьной доски.
– Не переживай, такое часто случается у творческих людей. Лучше творить, когда сердце к этому лежит, чем пытаться его обмануть.
– Вы правы. Просто, когда долго нет вдохновения, опускаются руки.
– Значит, ты еще не нашел свою Музу. Ты лучше меня знаешь, что для многих художников Музой были их возлюбленные. Вспомни того же Клода Моне, Рембрандта. А Сальвадора Дали с его прекрасной картиной «Галатея со сферами», где девушка изображена из множества маленьких сфер-атомов, сливающихся в единый коридор!
Миссис Вернс подбадривающе улыбнулась. Внезапно она схватилась обеими руками за голову.
– Я совсем забыла тебе сказать! – Преподавательница в спешке подбежала к столу и начала перебирать все бумаги, переворачивая свое рабочее место вверх дном. – Нашла! Вот!
– Не томите, миссис Вернс.
– Твои работы очень понравились моей коллеге, и она настояла на том, чтобы ты отправил несколько на выставку молодых художников, которая будет проходить в Линкольн-центре[14], в музее современного искусства. Туда съезжаются многие известные деятели и выбирают лучшие работы для своих коллекций. Но самое главное, что действительно талантливым ребятам они организовывают собственные выставки, чтобы люди смогли узнать о юных талантах.
Я тяжело сглотнул.
– Поверить не могу, это же отличная возможность зарекомендовать себя как художника!
– Поэтому я и рассказала тебе об этом, Стэнли, – смеясь, произнесла миссис Вернс. – Я давно не видела таких талантливых ребят, как ты, и пытаюсь всеми силами тебе помочь.
– Думаю, что если я упущу такой шанс, то ни за что не прощу себя, – без всяких раздумий ответил я.
– Хорошо, тогда не забудь прислать мне работы на почту. Только не затягивай с этим.
Звонок, прозвучавший за пределами кабинета, привел меня в чувство. Я посмотрел на часы, которые показывали уже половину пятого. Еще раз поблагодарив миссис Вернс, я направился к спортзалу в западном крыле здания.
14
Линкольн-центр – крупнейший культурный центр Нью-Йорка, местонахождение театра «Метрополитен-опера», Нью-Йоркского филармонического оркестра и ряда других концертных, театральных и образовательных организаций.