— Ты красишь губы, как торговка пряностями на базаре. Не крути головой.
Дрогнувшие руки чуть не уронили планшет. Кругляш в центре экрана по-прежнему вился, а за ним, вместо кадра американского детектива, в легкой полупрозрачности нарисовалась темная комната с горящим факелом на грубой стене.
Ее лицо было скрыто уголком шелкового шарфа. Платье из такой же ткани укрывало фигуру до щиколоток. Длинные рукава одеяния стянуты шнурком.
Незнакомка откинулась на подушки низкого дивана у стены, где висел факел, и застывшим взглядом смотрела куда-то в сторону, задумчиво перебирая между пальцев бусы с мерцающими камнями. Янка, не показывая испуга, встала, подошла к столу и закрепила планшет на подставке.
— Здравствуйте, — вежливо сказала она.
— Спасибо, и тебе здравствовать. Ты меня искала?
— Да, — Янка внутренне подобралась, уже собралась начать говорить, но что-то мешало. Что-то сильно отвлекало, путало мысли. Волшебница насмешливо усмехнулась — это было видно по ее большим, чуть прищуренным глазам. Она вскинула ладонью, поймав бусы в кулак, и отбросила их в другой угол дивана.
— Говори.
— Меня хотели убить.
— Ничего удивительного. Этого стоило ожидать. Но, раз ты жива, значит, тебе удалось убить первой. Так?
— Нет. — Янка на секунду замолчала. — Мы подружились.
В глазах волшебницы ярко вспыхнула вереница чувств — от полного неверия и презрения к услышанной глупости, до искреннего любопытства и даже толики восхищения.
— Ты решила, что мне можно врать?!… Стоп, — незнакомка быстро опустила ноги с дивана. Встала, прошлась по ворсистому ковру, о чем-то думая, и кивнула.
— Рассказывай.
Янка вздохнула и начала рассказ со встречи в кафе у дома, где она впервые увидела Настю. История получилась долгой. Янка почему-то разволновалась, несколько раз сбивалась, пытаясь объяснить события: взрыв в голове, когда она увидела направленный на нее нож, или бирюзовые отливы в глазах дворовой собаки, истерику и откровенный рассказ девушки на площадке перед лифтом. А потом новая встреча с Настей в торговом центре, метаморфозы, превращения, кривляющиеся твари за спинами людей, и оживший гобелен…
Когда история закончилась, Янка почувствовала, что покрылась испариной. А еще была непонятная усталость и головная боль. Волшебница молчала и смотрела куда-то в сторону. Девчонка пригляделась. Почему она скрывает свое лицо?
У незнакомки высокий лоб, ровные, округлые брови, по краям чуть вздернутые вверх, и красивые глаза. Наверное, она очень хороша собой. Что же заставляет ее прятаться?
Незнакомка, будто очнувшись, вскинула головой.
— У тебянемного разболелась голова, я знаю, сейчас пройдет. Я рада, что ты была откровенна со мной.
Янка хмуро усмехнулась. Боль и усталость схлынули волной. Однако, можно было догадаться, что в ее голове прилично покопались.
— Что скажете? Какой диагноз?
— Диагноз? Ты хотела сказать — вердикт? Все не так уж и плохо, девочка. Тебе и твоей новой знакомой Насте повезло. Особенно ей. Непроизносимый гаффи — редкий дар.
— Гаффи?
— Магический ключ, открывающий врата потаенных реальностей.
— Проще говоря — это особое слово?
— Ключ, — поправила ее волшебница. — А ведьм, которые владеют этим даром, называют гафиями. Смотри.
Женщина небрежно взмахнула ладонью, на секунду прикрыла глаза… И на Янку обрушилась яркая вспышка грома, прорезавшая небо. За спиной волшебницы проступила старая дорога, заросшая травой. По обеим ее сторонам колыхалось поле, засаженное злаком с колосьями-метелками. Вдалеке темнел лес. Янка вгляделась в него и поразилась, насколько он был огромен. С величественными, мрачными деревьями, кроны которых закрывали горизонт. Да, такой лес мог быть только в далеком фантастическом мире.
Вновь грохнуло, сверкнуло, и в белом пространстве, на секунду проступил силуэт всадника. Он мчался, неистово подгоняя лошадь. На нем были странные одежды — свободная рубаха, штаны, похожие на шаровары. За его спиной трепыхался плащ. Голову прикрывал платок, поверх которого всадник нахлобучил маленькую шапочку.
— Гонец из дворца, — безразличным голосом сказала женщина. И опять небрежно махнула ладонью, возвращая стену.
— Как такое возможно, — пробормотала девчонка.
— Это и есть гаффи. Когда-нибудь твоя знакомая тоже научится притягивать реальности, отделять их, прятать, раздвигать.
— Больше похоже на иллюзию, — чуть скривила губы девушка. Мозг воспринимал увиденное, как хорошо прописанную компьютерную картинку. Волшебница задумчиво прищурилась.
— Иллюзии тоже часть твоей работы. Не пренебрегай ими. Создание видений, а особенно мороков значительно продвинет тебя в волшебстве и поможет выжить. Кстати… — женщина вдруг что-то вспомнила, а потом удивленно вскинула бровью. — Ответь мне, ты девственница?
Приехали!!! Янка изумленно уставилась на экран.
— Вы серьезно спрашиваете?
— Очень серьезно. Это важно.
— Ну, вообще-то, да. Как-то так сложилось, что…
— Очень любопытно. Воистину, слово мудреца — чудодейственный бальзам. А Настя? — Без переходов, напористо спросила волшебница. Янка нахмурилась и пожала плечами.
— Я сутки с ней знакома! Откуда мне знать? Хотя, она уже взрослая, ей двадцать семь. Так, что, скорее всего…
— Отлично! Слово великого Аб-Хаззи подобно нектару. Послушай. «Эманации девственника устойчивы к зову темной души не хуже заклинания Эфиоса.» Так, что, девочка, держись.
— В смысле?
Голос волшебницы из-под шелкового покрова зазвучал вкрадчиво и тихо.
— На девственника эманации принуждения Иль-Яфи не действуют, но сладкая ягода притягивает. Тебе по-прежнему угрожает опасность. Искушенному же осколку жизнь не в радость. Принуждение темной силы — очень неприятная вещь.
Год! Каждому из вас нужен год. Тогда темный зов Иль-Яфи потеряет над вами силу. Его дар окончательно сольется с вашим существом, прирастет собственными корнями, пустит ростки ваших магических талантов. Преобразуется во что-то иное, особенное. Каждый станет самостоятельным волшебником. Понимаешь?
— А сейчас?
— А сейчас, та же Настя убьет тебя, и растворенный в твоем теле осколок силы Иль-Яфи перетечет к ней.
— Вообще-то, я никого не просила, чтобы меня одаривали каким-то осколком. Чушь! Бред! — Янка вскочила со стула. — Вы понимаете, что превратили мою жизнь в бред? Я вас просила?!
— Успокойся, — голос волшебницы вдруг зашипел, а глаза накрылись холодом. — Сядь и слушай. Я начинаю уставать, поэтому, следи за мной внимательно.
Пальцы женщины — длинные, тонкие, как на фресках Боттичелли, сложились определенным образом и очертили в воздухе знак. Или фигуру, или узор. Янка беспомощно хлопнула глазами. Что бы там ни нарисовала волшебница, для нее это тоже самое, что иероглифы на этикетке китайских тапочек.
— Уловила? — Спросила та.
— Ага, — Янка поджала губы. — Конечно, уловила, прямо на лету схватила!
И вдруг тихо застыла, открыв рот. Перед ее глазами, в ее комнате, в ее квартире висел золотистый знак — витиеватый, сложный, и необычайно красивый. Каждый штрих было совершенен. И понятен. Яснее ясного! Как дважды два! Она знала. Она точно знала его значение.
Девчонка подняла ладонь, сомкнула пальцы определенным образом, и с губ беззвучно сорвалось слово. Самопроизвольно, вне всякого понимания и смысла. Знак брызнул бликами, ударил в глаза и окутал Янку в нестерпимо золотистый покров. Это длилось секунду, может быть, две. Девушка резко встала со стула, проморгалась — в глазах еще плавали золотые паутинки.
— Что это было?
— Одно из заклинаний Геозиса. Из практик магических лекарей. И ко всем прочим полезностям встряхивает дар, пора бы тебе проснуться, девочка, — в голосе волшебницы опять прозвучала нотка надменности и ворчливости. — Соберись. Твоя новая знакомая владеет гаффи. Скорее всего, в потаенных складках ее миров скрыты колодцы знаний. Они научат, уберегут, подскажут ей, как избавиться от зова Иль-Яфи. И у тебя тоже должно быть свое орудие.