– Многие приезжают на работу из ближайших деревень или маленьких городков. И завтракают уже тут, буквально на бегу. Да и жители Луилира не утруждают себя утренней готовкой. Так что мест, где можно перекусить на скорую руку, хватает. Но есть особенно уютные.
Выбранная им закусочная выходила окнами на большую шумную улицу, где теснились высокие пафосные здания. Но вход в небольшое уютное помещение шел из боковой улочки, поэтому, сидя за круглым столиком, накрытом клетчатой скатертью, среди стен, увешанных картинами сельских пейзажей, можно было подумать, что вместо стекол здесь – огромные экраны, показывающие совершенно иной мир. Столик мы нашли с трудом – народу, действительно, было много. Заведение явно пользовалось успехом. Люди оживленно болтали, обменивались новостями. Некоторые наоборот – угрюмо жевали, глядя прямо перед собой, не очень-то радуясь новому дню.
Дима протиснулся с подносом, нагруженным едой, и принялся, как заправский официант, расставлять чашки и тарелочки, вполголоса объясняя, что к чему.
– Здесь, в пиалах, – каша. Наподобие нашей овсянки, только вкуснее. Утренний сиорд, – он разлил по чашкам густой темный напиток. – Крепкий, хорошо бодрит – лучше, чем кофе.
– А это барики, – кивнула я на мисочку.
– Не совсем, это вроде печенья. Стандартный завтрак: сытно и просто.
– И вкусно, – подытожила я, попробовав кашу.
Мы не торопясь завтракали, пока оживленный поток спешащих на работу не поредел. В закусочной кроме нас оставалась пара человек.
– И что теперь? – тихо спросила я.
– Пойдем гулять.
– А нас не будут разыскивать?
– С какой стати? Мы взрослые свободные люди. Если же сорвали план какого-то официального мероприятия, – тут он лукаво подмигнул, – оно и к лучшему.
– А своих планов у тебя нет? Я поняла: вы все очень заняты. Ты чем-то руководишь?
Дима поморщился.
– Да. Я занимаюсь строительством. Не архитектурой, это Дашина область. Была, – поправился он. – Сейчас по всей стране идет масштабная стройка. Это новые предприятия, перепланировка населенных пунктов, возведение новых.
– Много работы. А ты взял и сбежал.
– На что ты меня провоцируешь?
– Ни на что. Хочу понять.
– Что? – он вдруг взъерошился. – Я могу допустить, что ты не веришь Отцу, не веришь Совету. Но почему ты не веришь мне?
Он говорил так громко, что на нас стали оборачиваться. Хорошо, что посетителей оставалось – раз-два и обчелся.
– Пошли, – прошипела я и выскользнула из-за столика.
Дима догнал меня на улице и крепко схватил за руку. Мы шли молча, и я не решалась перечить, чувствуя, как он напряжен. Дима привел меня в сквер, еще пустой ранним утром. Затащив в беседку над прудом, развернул лицом к себе.
– Ты не ответила.
– А что я должна ответить? Вы выгнали их. Даша – моя лучшая подруга. Она говорит одно, ты – другое. Кому мне верить?!
– Они предатели!
– Это я уже слышала! И их версию тоже. Не сходится. Кто-то из вас врет.
– И ты сразу решила, что мы? А они не говорили тебе, что собирались убить Отца? Сказали про этот пунктик программы?
– Какой программы?
– Плана переворота! Эти бумаги, между прочим, нашли у твоей подруги. Там все было очень логично и продуманно. И время, и слаженные действия. Одно из первых – удар под дых – устранение Бренина.
– Не может быть… Это какая-то ошибка. Программу составляли не они!
– Хорошо, – он перевел дух (щеки пылали, значит, очень сердит). – Давай сегодня, на один день, забудем все это. Черт возьми! Да я уже не надеялся увидеть тебя! Только сны, только тоска. Вика…
Он наконец-то обнял меня так крепко, словно лишь сейчас увидел. Все остальное стало неважно. Кажется, мы оба шептали – я люблю тебя! – много раз, пока слова не потеряли значение.
Мы договорились ни о чем не вспоминать в этот день. Просто провести его вдвоем. Пожалуй, это был единственный, самый лучший день, который я провела в Виире. Безмятежный и спокойный. Дима стал моим гидом, а посмотреть было на что. Думаю, я застала его лучшую пору Луилира. Это было законченное творение. Уникальное! Он не рос со временем, соединяя в себе старое и новое, как обычные города, а возник сразу, единым ансамблем. Это создало неповторимую атмосферу: в молодом городе бурлила жизнь.
Как я узнала позднее, новая столица стала подлинным сердцем страны. Административным, экономическим и культурным центром. Промышленных предприятий не было, ничто не портило красоту и белоснежное сияние города. Словно кровеносные сосуды, от Луилира сетью расходились дороги, поддерживающие связь со всеми концами Мунунда.
Возможно, в тот день мои глаза затуманило счастье, но я видела довольных, энергичных людей: работающих, спешащих по делам, отдыхающих в парке. Их никак нельзя было назвать «стадом».