– Главное: все прояснилось. И я уверена, что еще можно разрулить эту беду. Мы уничтожим геласер! Не может человек проиграть какому-то камню.
– Верно, – усмехнулся Саша. – Но может – самому себе.
17
Спать меня вновь отправили в комнату Кристины. И открыв глаза утром, я увидела ее, сидящую на стуле.
– Ох, прости. Заняла твое место.
– Все в порядке. К вечеру что-нибудь придумаем. Понимаю: для тебя радостного мало, но как хорошо, что ты снова с нами.
– Да. С вами, с ними… Какого черта меня понесло к этому камню? Надо было закопать его поглубже!
– Возможно, так уже когда-то и сделали.
– А как давно попал геласер в наш мир? Как вообще это произошло? Я не думала раньше, но… Возможно, когда геласер «вернули небесам», он и перенесся в наш мир. Тогда обратный портал возможен. Мы вернемся домой!
– Как?
– Не знаю еще, но неужели ты не рада узнать, что это реально?
Кристина грустно улыбнулась.
– Я стала осторожнее и не тороплюсь верить надежде.
– А я верю. Чувствую, что это правда! В конце концов, все началось с меня, и я хочу это распутать. Только нужно, чтобы вы мне верили. Пусть не сразу, но хотя бы дайте шанс.
– Мы верим.
– Я очень надеялась на тебя и Дашу. Знаю, Женю переубедить будет сложно.
Кристина нахмурилась.
– Нет, Женя поверил тебе. Видишь ли, в прошлый раз, когда ты появилась, и вы поссорились… За пару часов до этого, мы узнали, что нашли Дэвра.
– Дэвра?.. Что-то я уже слышала… Женя вчера предложил тост за него. Кто это?
– Он был одним из наших. А Женя его, можно сказать, опекал. Дэвр был еще так молод… Он пропал за неделю до праздника. Где и как только не искали. А в тот день его подбросили к двери родительского дома.
– Что значит – подбросили? – я почувствовала, как в животе сжимается комок.
– Дэвра с трудом опознали. Тело было обезображено пытками.
– И вы думаете?!..
– Тут и думать нечего. Дэвр знал так мало, что мучить его неделю ради информации бессмысленно.
– Значит, это из-за меня. Мое появление подготовили.
– Вика, не вздумай себя винить.
– А кого?! Диму? Полоцкого? Или геласер? Вот об этом я и говорю: необходимо уничтожить его влияние! Мне нужна ваша помощь.
Кристина погладила меня по плечу:
– Это ты – помощь. Ребята очень воодушевлены. Мы не надеялись на твое возвращение.
– Постой-постой. Ты сказала: «был одним из наших». Что это значит?
– Мы, конечо, не смирились с изгнанием. Но вели себя крайне осторожно. За нами следили, и следовало усыпить их бдительность. Помниться, ты упрекала нас в неготовности идти до конца, трусости. Подожди, я объясню. Так все и выглядело со стороны. Больше того – так и должно было выглядеть. Полоцкий умеет разыгрывать беспроигрышные ходы. Люди, призывавшие нас к восстанию, были подосланными предателями. Им мы обязаны ударом в спину. Бренин хотел нас сокрушить, ошеломить, поэтому не дал своим следопытам достаточно времени. Они не знали почти никого из участников заговора, кроме нас. Решительное выступление выдало бы всех с головой, но мы вышли из игры.
– Спасли их.
– Да. Но потеряли доверие. Следовало запастись терпением и начинать все с начала. И оказалось – изгнание стало нашей удачей. Правду говорят: не было счастья, да несчастье помогло. Собственно, ничего удивительного: если уж даже среди Детей Неба нашлись несогласные, что говорить о жителях Мунунда. После первых блистательных лет свержения монархии, когда правление Совета становилось все авторитарнее, у многих открылись глаза на истинную сущность Пастырей. Это были одиночки. Если они решались высказываться против, быстро исчезали. Недовольство зрело медленно. На открытое выступление не решались. Между тем, наверху «закручивали гайки». Двигаться и развиваться все могло только в указанном направлении, любое самовольство каралось. Причем нередко – вся семья. Чтоб неповадно было. Отлаженной машины, как ГУЛАГ, нет, но специальные тюрьмы существуют.
– Я уже не удивлена.
– Прости, что вываливаю все это. Но ты должна знать.
– Продолжай.
– Таких прозревших были сотни, но это капля в море. Плетью обуха не перешибешь – и они ушли в подполье.
– Они?
– Сейчас это уже целая организация со сложной системой, рассчитанной на то, чтобы каждый человек, даже при самом плохом исходе, мог выдать лишь маленькую ячейку этой сети. Конечно, есть и лидеры, известные узкому кругу агентов, и жизнь их тщательно охраняется.
– Вы нашли их? Нашли эту организацию?
– Они нашли нас. Пару лет присматривались: не хитроумная ли ловушка наше изгнание.
– А вы не хотите ко мне присмотреться?
– Уже, – и, отвечая на мой удивленный взгляд, – не стоит к этому возвращаться. Ты с нами. И это не просто козырь, а надежда на возможность относительно мирной победы.