Надо отметить одну удивительную особенность камня. Со временем он становится незаметным для окружающих. Ближайшие придворные обращали на него внимания не больше, чем на другие драгоценности. Тайна не покидала пределов семьи.
Камень обладает собственным разумом, особой душой. Расколотый на части, он стремится соединиться вновь и может это сделать. Каждый потомок Ревеллиров получал свой осколок камня и мог распоряжаться им, как угодно. И если он получал новые в наследство или силой, части срастались. Бывало и такое. Все чаще.
Со временем Ревеллиры открыли возможность путешествовать между мирами. Для этого они строили лабиринты определенной формы. Узор его и материал обеспечивали необходимый поток энергии. Ибо гвердор – местный камень – обладает способностью снижать власть Геласера над владельцем, и тот может лучше управлять им. Ревеллиры отправлялись в иные миры, иногда одни, иногда с воинами. Порой они не возвращались.
Геласеру это не понравилось. Камень решил вновь стать единым. И род Ревеллиров потерял разум. Началось с интриг и тайных убийств. Одних оставляли без наследства, другим устраивали преждевременное путешествие за грань, третьих объявляли преступниками или сумасшедшими. Число Правителей сокращалось, кристаллы Геласера увеличивались.
Мой отец по наследству принял титул Бренина – Верховного Короля. По прямой линии он происходил от первого человека, нашедшего Геласер. Его камень всегда был сильнее прочих и слушался лучше. А также больше открывал ему. Отец понимал, что происходит, и радовался. Он надеялся соединить все кристаллы в своих руках.
Потеряв терпение, Правители развязали войну. Войну за власть внутри семьи и на территории целого мира. Отравленное ее дыхание почти не долетало до дворца Бренина, но люди гибли сотнями тысяч. Правители, подстегиваемые нетерпением Геласера, придумывали все более изощренное оружие. Устройство поистине дьявольской мощи разнесло замок младшего брата Бренина, а ядовитая раскаленная пыль, хлынувшая во все стороны, повергла в панику целое государство.
Бренин искусно стравливал своих родственников, не переходя, до времени, к военным действиям. Наконец, не считая оставшихся без Дара обессиленных неудачников, стремящихся спрятаться подальше от бури последнего акта трагедии, лишь кузен Верховного Короля, обладавший огромным кристаллом Геласера, мог тягаться с ним. Он был хитер и безжалостен. За несколько лет до того подкупил трех слуг и щедро платил им второе жалованье, чтобы воспользоваться в нужный момент. Неделю, втайне от всех, эти люди подсыпали в ароматические курильницы королевских покоев особый порошок, и вот во дворце началась эпидемия. Охваченная ужасом, Королева бежала вместе с детьми, но попала в засаду. Все погибли. Даже крошка Фьола – непоседливое ласковое создание, ей было три года… Меня болезнь не коснулась: за очередную надуманную провинность я был наказан и отослан в дальнее крыло до того, как предатели прибегли к яду.
Между тем, солдаты неприятеля осадили дворец. В поднявшемся хаосе я пробрался в королевские покои, где на роскошном ложе лежал тот, кого сын никогда не смел назвать отцом. Он не заметил меня. Или уже не узнал.
Последняя битва длилась недолго. По трупам павших воинов победитель прошел к умиравшему Бренину. Склонился над ним, чтобы насладиться мгновением и забрать венец – резной Геласер. Однако брат был еще жив и собирал последние силы. Слабой рукой он нанес удар, но кинжал был отравлен. Две змеи – укус за укус – сплелись в смертельном объятии.
Так и нашли их. И меня – дрожащего ребенка в углу комнаты. Последнего, в ком текла кровь Бренина. Перед сыном рабыни положили символы власти – венец и массивную цепь с крупным сияющим Геласером – Дары скончавшихся братьев. Всего день понадобился самому искусному мастеру, чтобы изготовить корону. Тонкое плетение поддерживало кристаллы, слившиеся в новую единую форму. Этой драгоценностью меня короновали через неделю после смерти отца.