За обедом решили, что мне нужно возвращаться, пока еще как-то себя не выдала.
– Мидна должна узнать: что сейчас творится в организации. И тогда уже решим: как быть дальше. Попробуем найти для тебя врача.
Полина махнул рукой:
– Это мелочи. Я все-таки не понимаю: что именно случилось тогда на суде?
– Вика ведь нашла камень, – ответил Саша. – Стало быть, геласер подчиняется ей больше, чем кому-либо. Во время удара он, похоже, воспринял это как угрозу не только для хозяйки, но и для себя, вот и «ответил». Да так, что хватило всем «младшим» осколкам.
– Я видела, как геласер Полоцкого буквально рассыпался.
– Он теперь на все пойдет, чтобы заполучить камень.
– И уже не оставил нам выбора.
– Вика…
– Что ты предлагаешь? Я даже вас не могу безопасно переправить куда-нибудь, не говоря уже о Кристине.
– Мы не имеем права отдать ему геласер. Нельзя заставлять целый мир расплачиваться за свои ошибки.
– А это были ошибки? Никто из нас не просился в этот мир. В конце концов вы много ему дали.
– Судят по итоговым результатам.
– А я и сужу по ним. Людям показали истинное лицо Совета. Дело за ними. Может, им такие правители по душе? Мы уже потеряли троих ребят. Артема, практически, тоже. Мы можем вернуться домой!
– Почему ты решила, что Полоцкий пойдет на это?
– Я поставлю такое условие.
– Он может обмануть.
– Зачем? Ему же лучше, если мы исчезнем отсюда.
– И все станет по-прежнему? За что же мы боролись?
– По-прежнему уже никогда не будет. Геласер один. И я очень сомневаюсь, что Дети Неба так спокойно отдадут его Отцу.
– Начнется смута!
– А ты хотел подарить Вииру золотой век? Революция тоже смута. Саша, у тебя жена больна. Ее нужно спасать.
– Почему ты думаешь, что возвращение домой меня спасет?
– Уж точно не будет хуже. Там врачи, нормальные больницы, а здесь ты даже обратиться никуда не можешь. Болезнь наверняка вызвана местными вирусами, которые умрут, как только окажутся в чужой среде.
– Вика, мы уже обговорили это с Сашей. Ты не должна думать о нас, принимая решение.
– Хватит, хватит этого геройства! Как вы не понимаете: я не могу потерять еще кого-нибудь!
– Вика, – Полина обняла меня. – Это несправедливо, неправильно, что ты все принимаешь на себя. Мы прожили долгую, яркую жизнь здесь. Молодыми, сильными! Нам было дано больше, чем кто-нибудь и в этом, и в нашем мире может мечтать. Ты боишься за нас. А как же те тысячи безымянных, неизвестных тебе простых жителях Мунунда? Они на другой чаше весов и ничего не значат?
– Вика, не ты должна принимать решение, – добавил Саша. – Возвращайся в бункер. Мидна свяжется с руководством организации, и все вместе вы обдумаете ситуацию. Не давай эмоциям одолеть справедливость.
34
Возвращение, как я и боялась, оказалось неприятным. На этот раз боль была такой сильной, что я потеряла сознание, едва коснувшись пола бункера. Перепуганный Ллур, дождавшись объяснений, вкатил мне дозу снотворного, и следующие часов десять реальность обошлась без надоедливой Вики. Тем не менее, организм восстанавливался быстро. Я проснулась бодрой и голодной. С удовольствием умывшись, решила для начала перекусить. Уже на подходе к кухне услышала доносящиеся оттуда сердитые голоса. Мидна вернулась. Отличная новость.
Постучавшись, я вошла, и разговор тут же стих. Мидна сидела за столом, обхватив ладонями чашку с сиордом. Вид у нее был измученный и даже больной. Ллур сердито расхаживал туда-сюда.
– Доброе утро, – осторожно начала я, пытаясь прощупать ситуацию; никогда еще при мне они не ругались так всерьез.
– Скорее, добрый день, – буркнул Ллур и добавил уже мягче. – Как вы себя чувствуете?
– Отлично. Чего о вас не скажешь. Мидна, как все прошло?
– Если я здесь, уже неплохо, – устало улыбнулась она.
– Удалось с кем-нибудь встретиться?
– И встретиться, и узнать новости.
– Судя по виду Ллура, мне лучше выслушать сидя.
– Не время для шуток, – нахмурился он. – Но прежде чем Мидна начнет, расскажите, что вам удалось узнать. Этого и я не слышал.
Выслушав короткое сообщение, он сел рядом и, побарабанив пальцами по столу, недовольно покачал головой:
– Очень неосмотрительно было показываться на улице.
– Не было выбора: Артема слишком напугало мое исчезновение, а вечером после переноса я вообще не думала, что в доме кто-то есть.
– Там могла быть засада, – как глупому ребенку пояснил Мидна.
Ну вот, опять начались поучения.
– Согласна, это было не очень-то умно. Но у меня жутко болела голова, о возвращении тем же путем не могло быть и речи. Куда же мне было податься?