Ноктис резко тряхнул головой, вытесняя восприятие красоты, навеянное утренним посещением галереи. Он ведь не хотел в очередной раз чувствовать по отношению к этой дряни возбуждение.
Этот ненавистный «предмет искусства», лежавший на драном обрывке ковра, впечатавшемся в чёрную крышу, покачивал ногой в ритм неслышной музыки. Лайтнинг была в наушниках и не знала, что он подошёл. Ноктис понял, что в этом его преимущество, и наклонился, выдергивая наушники из её ушей.
Клэр, с жестокостью вырванная из музыкального забытья, невнятно обвинила в чём-то Сэру и, наконец, стянула с головы футболку, надпись на груди гласила: «Патронажный благотворительный корпус». Заметив Ноктиса, она на секунду опешила, почти испугалась, потом разозлилась. То, что он схватил её за плечи, удержало девушку от побега.
— Куда собралась? — недобро проговорил он.
Ноктис и не мечтал застать её врасплох, да ещё и в таком уединённом месте, без свидетелей. Теперь ему казалось, она испугается и легко сдастся.
Самоуверенность Ноктиса привела его сюда, и так хотелось оправдать прожорливого монстра внутри, доказать самому себе, что он действительно поступает правильно. Ноктис сам сможет решить проблему с Фэррон.
Клэр криво улыбнулась, пытаясь сбить градус надменного превосходства в его глазах. Да — неприятно, да — неожиданно, но это ещё ничего не значит, она умеет быстро брать себя в руки и выворачиваться. Она ведь прекрасно знала, что прошедшая ночь будет её преследовать.
— Как ты сюда попал? — хрипло спросила она. И тут же мысленно ответила на свой вопрос: Каэлум не шпана, он не станет искать лазейки в заборах, в его случае деньги решают все вопросы, пара банкнот, сунутых старику на входе, и он уже внутри. Сложнее другой вопрос, как на всей территории приютского комплекса он умудрился найти её, тем более она сама неожиданно оказалась на крыше. Работу в прачечной Клэр не переносила и оказалась здесь, только потому что эта крыша самое уединённое и тихое место, где можно вздремнуть после потерянной ночи.
Из всех людей приюта только Сэра знала, что Лайтнинг находится здесь.
— Если ты хоть пальцем тронул мою сестру, — угрожающе продолжила шипеть Фэррон. И рука её сдавила ворот футболки парня. Как всегда, когда дело касалось Сэры, Лайтнинг из загнанного зверя превращалась в хищника. Она почувствовала, как дернулся его кадык.
Ноктис, на секунду обескураженный такой агрессией, быстро напомнил себе, что имеет дело с Фэррон — от неё нельзя ждать другого. Он резко вырвался, убирая девичью руку в сторону от своего горла, и повалил Лайтнинг на лопатки.
Он действительно вначале нашел её сестру, издали приняв за Лайтнинг из-за розовых волос. Сэру он раньше не знал, лишь слышал, что у оторвы Фэррон есть младшая сестра. Оказалось, что общие у сестёр лишь цвет волос и смазливые лица. Сэра — девушка лет пятнадцати — была вполне милым и кротким созданием.
На грубый вопрос, где та дрянь, что зовётся её сестрой, она тихо ответила. Ноктис вовсе не пытал Сэру и не угрожал ей. Даже после разговора остался легкий осадок от неоправданной агрессии.
Повалив на ковёр Фэррон, он прижал предплечье к её груди, под ключицами, чтобы Лайтнинг перестала дергаться.
— Твоя сестра с радостью тебя сдала, — мстительно выдохнул он ей в лицо.
Клэр замерла и посмотрела Ноктису в глаза с такой ненавистью и злостью, что ему стало даже приятно: «Задел за живое».
Признав свою победу, он продолжил:
— У нас утром была полиция.
Фэррон пропустила вздох, упоминание о полиции вызывало в ней дрожь всегда, хотя она не была удивлена. Она не могла ожидать чего-то иного после своей в пух и прах проваленной ночной прогулки. К приходу полиции, в отличие от встречи с самим «принцем», она более или менее морально подготовилась. Странно, что Каэлум её не сдал. Лайтнинг хмыкнула своей удаче и его глупости и нагло сказала:
— А я-то тут при чём?
Ноктис оторопел, он не привык, чтобы так бессовестно лгали, глядя в ему глаза.
— Зачем ты это сделала? — спокойно спросил Ноктис.
— Что именно? — бесстыжая девчонка, даже прижатая всем его весом к раскаленной крыше, продолжала издеваться. Ноктис сжал в кулак ворот её футболки, та собралась лучами в складки и задралась, открывая живот. Лайтнинг голой кожей почувствовала прикосновения его одежды. Она знала, что задыхается от жара на щеках. Она могла красочно представить дальнейший ход событий. И почему только Ноктис при каждой их встрече умудрялся зажать её в угол и облапать со всех сторон?!
В таких чрезмерно щекотливых ситуациях она поступила вопреки здравому разуму, словно на зло всему миру и себе самой.
Лайтнинг по-кошачьи потянулась головой к Ноктису. Очень аккуратно, почти нежно коснулась кончиком носа его скулы.
Он, почувствовав крупные капли пота на затылке, застыл. Опять она поступает с ним так! Но разве Ноктис в тайне не желал, чтобы Клэр это сделала? Просто хотелось распробовать её игру, перехватить инициативу и, наконец, победить Фэррон.
Лайтнинг заговорила:
— Я скажу полиции, что ты меня преследуешь и хочешь отомстить за детство… Пять моих соседок по комнате подтвердят, что я всю эту ночь спала, как убитая. Воспитатели в этом свято уверены, — обжигая его скулу горячим дыханием, прошептала Клэр. — Оставишь хотя бы один синяк на мне, заявлю, что ты меня пытался изнасиловать. Ты сам заявился сюда… ко мне, — тихий и спокойный тон, почти ласковый. Ноктиса даже кинуло в холод, ей бы с таким голоском по телефону отвечать на звонки извращенцев, а не угрозы расточать.
Лайтнинг хорошо подготовилась, она не только полночи стирала с рук краску, но и продумывала, как выплыть из этого дерьма. Вот только то, что этот папенькин сынок её до сих пор не сдал, стало приятной неожиданностью.
Клэр украдкой посмотрела на него оценивающе. Бессмысленно было вновь перечислять его изменения, но не увидеть в нем взрослого парня уже казалось глупым. Особенно для Фэррон, ощущающей всю мощь его рук. Стоило признать, что его темперамент и характер стали жестче, то, что скрывалось и всячески давилось в родительском доме, бурно расцвело на воле, в дали от чрезмерной папенькиной опеки.
Сегодня Ноктис не был одет в похоронный костюм: рубашка с коротким рукавом, майка в черепах, даже кожаный браслет на руке, правда, снова всё чёрного цвета. В купе с всклокоченной шевелюрой и семнадцатью годами — немудрено, что Сэра сдала Лайтнинг ему. Небось младшая решила, что это какой-нибудь посланец от руферов, Клауда или Трёх банд. Клэр дала сестре указания молчать лишь в отношении старших: легавых и соц.работников. Сэре стоило уяснить, что Лайтнинг сейчас нужна всем. И вовсе не из-за Игр у Старого моста.
Ноктис долго и молча переваривал угрозы этой дряни. Он знал, что если после такого отпустит её — он проиграл. Фэррон будет иметь полное право смеяться над Каэлумом. Он собрал волю в кулак и таким же тихим голосом ответил:
— Девка с сомнительной репутацией и наследник Каэлума. Кому, думаешь, поверит полиция?
Снова он считает себя выше всех, её аж затошнило. Лайтнинг положила руки на его рёбра, под рубашкой, но поверх майки, чтоб хоть чуточку отодвинуть его от себя, и набрать воздуха.
— Эта история подпортит репутацию даже наследнику Каэлума, — Лайт в противовес угрозе соблазнительно прикусила нижнюю губу.
Приятные мурашки прокатились по влажной спине Ноктиса, её аккуратные прикосновения смахивали на ласку. В глубине души предательский голос сообщил Ноктису, что оно того стоило бы. Можно было бы превратить это прикосновение в душные объятья и продолжить поцелуем. Слишком вызывающе, задрав подбородок, она говорила с ним, будто сама приглашала смять губы в поцелуе.
Лишь то, что дрянь издевается и непременно прокатит его, остановило… Ноктис, зажмурившись, отпустил её футболку и оторвался от цепких рук. Сейчас, чтобы не потерять достоинство, казалось важным удержать безразличное лицо — пусть не думает, что он повёлся на эту фальшивую игру в соблазнение.
— Кому ты нужна! — с презрением сообщил Ноктис.