Он тщательно выбирал свои слова, выражая шок и разочарование действиями Геннадия Павловича, но при этом призывая к осторожности в выводах до окончания расследования. Эта взвешенная позиция должна была укрепить его репутацию рассудительного и честного человека.
Вечером того же дня Виктор получил сообщение от Геннадия Павловича:
"Виктор Александрович, нам нужно срочно встретиться. Я в отчаянии. Помогите мне, прошу вас!"
Виктор долго смотрел на экран телефона, прежде чем ответить. Он знал, что эта встреча будет тяжелой, но необходимой для завершения его плана.
Они встретились в том же ресторане, где несколько недель назад обсуждали "проект века".
Я видел его издалека, он выглядел так, словно был не в своей тарелке. Его обычно уверенная осанка пропала, и я знал, что сейчас он сломлен. Но я должен был убедиться, что он полностью поймёт, что у него нет другого выбора, кроме как подчиниться моей воле. Всё, что я скажу, должно было звучать правдоподобно и не оставлять места для сомнений. Я сел напротив него и смотрел, как его руки дрожат. В его глазах мелькали страх и мольба, но он был готов слушать. Это был мой момент, и я не собирался его упускать.
Но теперь атмосфера была совершенно иной. Геннадий Павлович выглядел измотанным, его обычно ухоженный вид сменился помятым костюмом и неряшливой щетиной.
"Виктор Александрович, что происходит? Как это могло случиться?" – начал Геннадий Павлович, как только они сели за стол.
Виктор изобразил глубокую озабоченность. "Геннадий Павлович, я сам в шоке от всего этого. Как такое могло произойти? Неужели нас всех обманули?"
Депутат нервно оглянулся по сторонам, словно ожидая, что в любой момент за ним придут. "Виктор, вы должны мне помочь. У вас есть связи, вы можете объяснить, что это ошибка, недоразумение..."
Виктор покачал головой. "Боюсь, ситуация очень серьезная. Информация о ваших офшорных счетах уже в руках следствия. Это выглядит... не очень хорошо".
Геннадий Павлович побледнел. "Но... но эти деньги были для проекта! Для блага страны! Вы же знаете это!"
"Я знаю, Геннадий Павлович. Но боюсь, что другие могут интерпретировать это иначе. Особенно учитывая ваше положение и влияние", – Виктор говорил мягко, но каждое его слово било точно в цель.
Депутат обхватил голову руками. "Что мне делать, Виктор? Я не могу потерять всё. Моя семья, моя репутация..."
Виктор сделал паузу, словно обдумывая что-то. Затем наклонился ближе и заговорил тихим, но уверенным голосом:
"Есть один выход, Геннадий Павлович. Но он потребует от вас большой жертвы".
Глаза депутата загорелись надеждой. "Всё что угодно, Виктор. Я готов на всё".
"Вам нужно взять всю вину на себя", – сказал Виктор. "Признаться, что вы действовали в одиночку, без ведома других участников проекта. Скажите, что поддались искушению легких денег, что совершили ошибку..."
Геннадий Павлович смотрел на него с недоверием. "Но... это же конец моей карьеры!"
"Да, вашей политической карьере придет конец", – согласился Виктор. "Но подумайте о своей семье. Если вы возьмете вину на себя, есть шанс, что следствие не будет копать глубже. Ваша жена и дети смогут сохранить хотя бы часть вашего состояния и репутации".
Виктор видел, как в глазах Геннадия Павловича борются отчаяние и надежда. Он знал, что нанес решающий удар.
"Вы... вы правы, Виктор", – наконец произнес депутат упавшим голосом. "У меня нет выбора. Я должен защитить свою семью".
Виктор положил руку на плечо Геннадия Павловича в жесте поддержки. "Вы принимаете правильное решение. Я сделаю всё возможное, чтобы помочь вам и вашей семье пережить этот кризис".
Покидая ресторан, Виктор чувствовал смесь триумфа и горечи.
Я достиг цели, но почему-то это не приносило мне того удовлетворения, которого я ожидал. Меня всегда учили, что слабость — это роскошь, которую мы не можем себе позволить. И я отточил своё умение отбрасывать эмоции, как лишний багаж. Но почему же сейчас я чувствую тяжесть? Это просто остатки былых слабостей, которых нужно было избавиться. Я напомнил себе, что цена всегда высока, но цель оправдывает средства. Ведь именно так я строю своё будущее.
Я достиг своей цели – Геннадий Павлович был устранен с политической арены, а сам Виктор теперь выглядел как человек, не побоявшийся выступить против коррупции в высших кругах.
Но цена этой победы была высока. Виктор вспомнил лицо жены Геннадия Павловича, их детей. Он подумал о всех тех людях, чьи жизни будут разрушены этим скандалом. На мгновение его охватило сомнение: стоила ли цель таких жертв?
Вернувшись домой, Виктор налил себе бокал виски и подошел к окну. Ночная Москва раскинулась перед ним, сияющая огнями небоскребов и автомобильных фар. Он вспомнил свои первые дни в этом новом мире, свое удивление и растерянность.
"Я прошел долгий путь", – подумал Виктор. "И это только начало".
Он взял телефон и набрал номер Призрака.
"Всё прошло по плану", – сказал он коротко. "Приступаем к следующей фазе. Подготовь мне полное досье на членов правительства. Особенно интересуют министр экономического развития и его заместители".
Закончив разговор, Виктор вновь посмотрел на ночной город. Он чувствовал, как адреналин бежит по его венам. Игра становилась всё опаснее, ставки росли. Но Виктор знал, что не остановится, пока не достигнет вершины власти.
"В этом новом мире нет места для слабости", – напомнил он себе. "Я должен быть сильнее, умнее, безжалостнее всех".
Виктор поднял бокал, словно произнося тост самому себе. "За будущее", – прошептал он, делая глоток.
На следующее утро новости были полны сенсационными заголовками. Геннадий Павлович сделал публичное заявление, признав свою вину и объявив о уходе из политики. Виктор смотрел пресс-конференцию по телевизору, отмечая каждую деталь выступления бывшего депутата.
"Я совершил непростительную ошибку", – говорил Геннадий Павлович дрожащим голосом. "Поддался искушению легких денег и предал доверие избирателей. Я глубоко раскаиваюсь в своих действиях и готов понести заслуженное наказание".
Виктор отметил, как точно Геннадий Павлович следовал его инструкциям. Каждое слово, каждый жест были рассчитаны на то, чтобы вызвать сочувствие и в то же время не оставить сомнений в его вине.
После пресс-конференции Виктор получил множество звонков от журналистов и политиков. Все хотели знать его мнение о случившемся. Он тщательно подбирал слова, выражая глубокое разочарование действиями Геннадия Павловича, но в то же время призывая к милосердию.
"Мы все совершаем ошибки", – говорил Виктор в интервью одному из ведущих новостных каналов. "Геннадий Павлович признал свою вину и готов понести наказание. Я думаю, это достойно уважения. Теперь нам всем нужно извлечь уроки из этой ситуации и работать над укреплением доверия между властью и народом".
Эти слова произвели нужный эффект. Виктор стал восприниматься как голос разума и справедливости в море гнева и обвинений.
Вечером того же дня Виктор созвал экстренное совещание в офисе "Цифрового Щита". Призрак, Алина и Игорь собрались в конференц-зале, ожидая дальнейших инструкций.
"Друзья мои, мы достигли важной вехи", – начал Виктор, обводя взглядом своих соратников. "Но это только начало. Теперь нам нужно действовать еще более осторожно и расчетливо".
Он повернулся к Призраку. "Какие новости по досье на членов правительства?"
Призрак открыл свой ноутбук. "Я нашел несколько интересных зацепок, босс. Особенно по министру экономического развития. У него есть несколько сомнительных инвестиций в Восточной Европе".
Виктор кивнул. "Отлично. Копай глубже. Я хочу знать каждую деталь его финансовых операций за последние пять лет".