"Странно, – подумал он, – столько лет прошло, столько всего изменилось, а суть осталась прежней. Власть – это всегда контроль над информацией и умение манипулировать людьми".
Его размышления прервал звонок от Геннадия Павловича.
"Виктор Александрович, поздравляю с назначением. Теперь вы официально вошли в высшую лигу".
Геннадий Павлович был не просто чиновником с амбициями — за ним стояли мощные финансовые и политические ресурсы. Он видел в Викторе не только исполнителя, но и ключевого игрока в своих собственных планах, что включали укрепление влияния его группы в правительстве. Для Геннадия Павловича успех Виктора был возможностью закрепить своё положение в кругу олигархов и чиновников. Он прекрасно понимал, что для этого нужно не только решать внутренние проблемы, но и строить внешние альянсы. Это был человек, который умел ждать, но при этом действовать решительно, когда видел выгодную позицию.
"Спасибо, Геннадий Павлович. Надеюсь, наше сотрудничество продолжится".
"Обязательно продолжится. Кстати, у меня есть интересное предложение. Как насчет того, чтобы обсудить его за ужином в "Пушкине"?"
Виктор согласился, понимая, что это не просто дружеская встреча, а очередной этап в сложной политической игре.
В ресторане "Пушкинъ" Геннадий Павлович без лишних предисловий перешел к делу.
"Виктор, вы ведь понимаете, что ваше назначение – это не просто признание ваших заслуг? Это аванс. И теперь от вас ждут... определенных действий".
Виктор внимательно посмотрел на собеседника: "Я слушаю".
"В скором времени нам предстоят важные политические события. Выборы, вы понимаете. И нам нужно обеспечить правильный результат".
"Вы хотите, чтобы я использовал возможности новой структуры для влияния на избирательный процесс?" – прямо спросил Виктор.
Геннадий Павлович улыбнулся: "Не так грубо, конечно. Мы же с вами цивилизованные люди. Речь идет о создании правильного информационного фона, о работе с общественным мнением".
Виктор задумался. Он понимал, что вступает на скользкую дорожку. Одно дело – манипулировать информацией для решения отдельных проблем, и совсем другое – влиять на выборы в масштабах всей страны.
"Я понимаю важность задачи, – осторожно начал он. – Но вы же понимаете, что такие действия могут иметь... далеко идущие последствия?"
"Конечно, понимаю, – кивнул Геннадий Павлович. – Но альтернатива еще хуже. Представьте, что будет, если к власти придут... неправильные люди".
Виктор вспомнил свой опыт в НКВД, годы репрессий и чисток. Да, методы изменились, стали более изощренными, но суть осталась прежней – борьба за власть любыми средствами.
"Хорошо, – наконец сказал он. – Я займусь этим вопросом. Но мне нужны гарантии безопасности и поддержки на самом высоком уровне".
"Вы их получите, – заверил Геннадий Павлович. – Кстати, как вам нравится ваша новая должность?"
"Интересная работа, – ответил Виктор. – Много возможностей, но и ответственность соответствующая".
"Это только начало, – загадочно улыбнулся Геннадий Павлович. – У нас на вас большие планы, Виктор Александрович. Очень большие планы".
Покидая ресторан, Виктор чувствовал смесь азарта и тревоги. Он понимал, что вступил в большую игру, где ставки невероятно высоки. Но разве не к этому он стремился все это время?
"В конце концов, – подумал он, садясь в машину, – власть всегда остается властью, независимо от эпохи и политического строя. И тот, кто умеет ею пользоваться, всегда будет на коне".
С этими мыслями Виктор отправился домой, готовясь к новому этапу своей жизни – жизни человека, в руках которого сосредоточилась реальная власть над умами и сердцами миллионов людей.
Глава 2. Компромат на чиновника
Сидя в машине по пути домой, Виктор начал мысленно составлять список потенциальных целей. Ему нужен был кто-то достаточно влиятельный, чтобы открыть нужные двери, но не настолько могущественный, чтобы уничтожить Виктора, если что-то пойдет не так.
Он при деньгах, при власти, а вот опора слабовата, и связи у него мутные. Грехов на нём хватит, чтобы потопить, и сам он, вроде, не из трусливых, но и не тот, кто рискнёт в одиночку. Климов — игрок, любитель ставок, но он так же быстро „проседает“, как и выигрывает. Ему не доверяют свои, а система его только терпит. И если я надавлю, он легко прогнётся, потому что слишком много раз уже прогибался. Слабина — это его суть».
После нескольких дней тщательного анализа, выбор пал на Валерия Игоревича Климова, заместителя министра экономического развития.
Климов был идеальной мишенью: амбициозный, но не слишком осторожный, с репутацией человека, любящего роскошную жизнь.
— «Вот такие, как Климов, всегда в опасности. Они думают, что все схвачено, на них работает система, а на деле система их и жрёт за каждый лишний шаг, за каждую глупость, особенно если ты при деньгах и любишь показать эти деньги. Ему не нужна осторожность — у него есть подмога, есть поддержка от своих. А значит, им управляет гордыня, простое человеческое тщеславие. Такие как Климов думают, что за ними не следят и они контролируют игру, поэтому их всегда можно обойти, загнать в угол и повесить на крючок». Виктор сразу понял, что Климов – любитель дорогих машин, казино и показных жестов, и знал, что это сделает его уязвимым.
Виктор начал собирать информацию, используя как официальные источники, так и свои новые связи в криминальном мире.
— «Здесь главное — осторожность. Не позволить себе ни одного лишнего слова, не намекать на источники, не вмешивать лишних людей. Я знаю, что один промах, и меня засекут. Тут тонкая работа, как у ювелира: каждое слово, каждое действие должно быть выверено до миллиметра. В этом мире связи — это не просто знакомства, это опоры, которые могут сломаться в любой момент. Важно помнить, что каждый из них живет по своим правилам, и если они почувствуют, что их используют, последствия могут быть непредсказуемыми. Поэтому я должен держать всё под контролем, действовать так, чтобы всё выглядело естественно. Как шахматист, у которого на доске ни одна фигура не может двигаться без последствий. Лишь один неверный ход — и всё, игра закончена. Я не могу позволить себе допустить ошибку, потому что у меня нет права на ошибку. Каждое действие требует внимания и осмотрительности, иначе все мои усилия пойдут прахом.»
— «Не надо лишнего. Никаких лишних движений, все, что у меня есть — только осторожность и хладнокровие. Даже эти старые связи в криминальном мире использую так, чтобы не оставлять за собой шлейфа. Они же, как заяц, сразу в кусты, если что не так. Чую, что за мной следят, и потому осторожность — первый мой друг. Всё идет тонко, чтобы никто не видел, а у меня каждый шаг — как на льду».
Он провел несколько бессонных ночей, анализируя финансовые отчеты, публичные выступления и социальные связи Климова. Современные технологии значительно облегчали эту задачу по сравнению с методами НКВД.
— «Если бы мне тогда кто сказал, что буду работать через компьютеры и сети… Никаких тебе прямых допросов, никаких колючих взглядов, от которых холод по коже. Раньше пару часов, и получаешь информацию, выбиваешь, чего хочешь, одним махом. А теперь? Всё затянуто в паутину: серверы, прокси, камеры. Работать вслепую, как в темнице. Они называют это прогрессом, но где в этом настоящая власть? Всё это „законные методы“, а мне приходится каждый раз продумывать, как обойти эти их цифровые барьеры».
— «Раньше пару часов — и все чисто. Человека прижмёшь, как нужно, и выбьешь всё, что нужно, без лишних движений. А сейчас — всё крутится вокруг „законных методов“, всё через сети, через коды. Эти операционные системы меня только раздражают, всё затянуто и затянуто в железо. Эти цифровые паутины, с их „незримыми нитями“, делают из меня мышь в лабиринте — я подбираюсь, а цель снова уходит, снова эти пароли, сервера, всё на высоте». Виктору не нравилось, что за каждую зацепку нужно платить часами «игры» в хакера.