Выбрать главу

— Тем более. Я справлюсь, Аматэру-сама. Я готов к этому бою.

— Будь более естественен, когда говоришь такие слова, — покачала головой Атарашики. — Читай обстановку. А то такое впечатление, что ты сам себя убеждаешь.

— Хм, — замялся Казуки. — Учту, Аматэру-сама.

— Может, все же не стоит, госпожа? — подал голос Щукин.

— А что я могу сделать? — бросила она на него взгляд. — Против наследника идти? Не в этом вопросе, тут он явно лучше меня разбирается. Или ты думаешь, парень откажется от боя? Казуки?

— Я сильнее. Все будет нормально, — пожал тот плечами.

На этот раз очень даже естественно. Щукин не мог не отметить, что паренек сейчас очень похож на Синдзи. Видно, неосознанно подражает ему. А может, и осознанно.

После того как пленных отвели, точнее, одного отвели, а второго отвезли на каталке, Казуки умотал в спортзал снимать скрываемое напряжение, и Атарашики с Щукиным сели поговорить в одной из гостиных особняка.

— Как дела обстоят в целом, Антон? Своими словами, — спросила Атарашики.

— Если и дальше пойдет как сейчас, то у малайцев очень мало шансов. Так что сейчас главное — подготовиться к приходу англичан.

— Думаешь, их все-таки позовут?

— Конечно, госпожа, — ответил он слегка удивленно. — Я понимаю, что молодой господин пытается задержать их приход, но Англия не отдаст без боя свою часть Малаккского пролива.

— Понятно. Но пока все идет к тому, что он очень дорого им обойдется, — произнесла она. — Альянс Кояма зашевелился, готовится. Если бы Кояма их не сдерживали… — замолчала она. — Хотя врать не буду — я не знаю, почему именно они не выступают. Может, виновны Кояма, а может, это общее решение. В любом случае последний демарш ваших войск заставил их нервничать.

— Вы про захват области Бинтулу, госпожа?

— И про уход из нее, — кивнула Атарашики. — У меня даже исподволь пытались выяснить, пойдут ли Шмитты дальше.

— Если альянс вступит в войну, нам будет гораздо проще, — вздохнул Щукин. — Но, по уму, они должны дождаться хода англичан.

— По уму, — усмехнулась Атарашики. — Но мы Аматэру, Антон. За всю свою историю мы проиграли всего две войны. Из-за второго поражения пришлось вступить в клан Кояма. Всего две войны за восемь тысяч лет подтвержденной истории. И об этом помнят. А кто помнит о клане Тяньшаньхуа? Ну выиграли они тысячу лет назад у нас — и где они? А теперь посмотри на конфликт в Малайзии под этим углом. Шмитты, конечно, не Аматэру, могут и проиграть, но за ними-то именно мы.

— То есть все уверены, что мы победим, и боятся не успеть?

— Не совсем так, — чуть вздохнула Атарашики. — История историей, но в логике и практичности аристократам не откажешь. Ни в чем они не уверены, но червячок сомнения их наверняка гложет. Уж слишком громко вы о себе заявили. Мири захватили легко и просто, флот уничтожили, гения и «чистую кровь» в качестве трофеев привезли, Бинтулу под контроль взяли. И сейчас уже не важно, что потом оставили. Умом-то они понимают, что это лишь начало. Дальше будет сложнее. Но попробуй докажи это. Хотя бы себе. Ты ведь знаешь, что такое мораль на поле боя, насколько это эфемерное понятие. Точно так же и здесь: одно дело логика, другое дело Аматэру. Когда я была одна… — замолчала она, опустив взгляд. — Имя рода потеряло изрядную часть своей легендарности и таинственности. Я не смогла сохранить слишком многого. Теперь же… На нас смотрят многие, Антон, — подняла она взгляд. — Не только в Японии. Всего одно объявление, один прием, и через несколько дней неизвестно откуда взявшаяся армия вторгается в соседнюю страну. Успешно вторгается. Захват земель, трофеи, череда приемов… Синдзи за очень короткое время заставил вспомнить, кто мы есть. И вновь пошли разговоры о столпе нации. О легенде, которая не может умереть. На меня уже очень давно не смотрели со страхом. С подобострастием — да, но не со страхом. Ты, — прожигала она его взглядом, — часть легенды, часть истории. Ты тот, на чьи плечи легла ответственность и долг. Ты обязан позаботиться, чтобы Аматэру продолжали сиять. Твое имя должно греметь, Антон. Чтобы враги боялись даже подумать о тех, кто стоит над тобой. Чтобы и через тысячу лет твой род был напоминанием всем, насколько мощные силы воспитывают Аматэру.

— Так и будет, госпожа, — склонился в поклоне вставший из кресла Щукин. — Род Аматэру будет продолжать сиять. Я позабочусь об этом.

* * *

— Я даже ругаться на тебя не могу, — вздохнул Асикага Чишоу.

— Еще раз простите, Чишоу-сан, — произнес Юдай, сидящий напротив главы рода.