Наверное, обида слишком явно была обозначена на его лице, потому что Симон растерялся сначала.
- Ты… это… - начал он. – Приложи, а то синяк останется.
Он быстрым жестом протянул замотанный в полотенце пузырь со льдом.
- Да ладно, само пройдет.
- Нет уж, прикладывай. Когда я буду смотреть на твоё лицо, мне будет стыдно.
Виктор пожал плечами и приложил к щеке лед.
- У меня тяжелая рука, так что лучше приложи. Еле нашел тебя, кстати. Извини, ты нормальный парень, просто день выдался тяжелый.
Симону так явно было совестно за эту выходку, он с такой искренностью пытался извиниться, что обида прошла.
- Не будешь больше дуться?
- Нет.
- Ну, что? Тогда пойдем, выпьем.
Виктор неожиданно для самого себя согласился.
Неподалеку от больницы была небольшая забегаловка. Видно Симон нередко бывал там после работы. Потому что когда очередь за маленькой стойкой дошла до них, продавщица, невысокая женщина с короткими черными волосами, улыбнувшись, спросила:
- Что обидели бедного студента?
- Обидели или нет, это ему самому решать, - ответил Симон.
Когда Виктор достал кошелек и хотел расплатиться за свой заказ, Симон жестом остановил его.
Они сели у окна, смотря на огни ночного города и кружащиеся в свете фонаря снежинки, разговорились.
- Вот же у нее руки тоненькие, я боялся еще что-нибудь сломать.
- Да и мне не по себе стало, потому и решил уйти.
Симон рассказал пару случаев пару из практики. Виктору было нечего рассказывать, потому он больше слушал.
Разговор плавно перешел на всякие глупости. Симона нередко огорчало то, что он по неосторожности ломал вещи и вообще все разрушал вокруг себя, но ничего с этим поделать не мог.
- Ну, дверной косяк, это ерунда – починить можно, а вот когда я одному умнику на тренировке руку сломал… Чудо, что он на меня тогда заявление не написал. Хотя сам виноват: «Давай в полную силу, я увернусь…» Ну и увернулся…
Виктор в свою очередь рассказал про соседа, который слушал шансон, и никакие уговоры не помогали…
Они расстались друзьями. Домой Виктор вернулся в хорошем настроении. Уже когда он отрывал дверь ключом, почувствовал, что-то не так.
В квартире темно, но знал что Анна там. Видел брошенную прямо на пол одежду. Чувствовал запах таявшего снега и мороза.
- Анна?.. – настороженно позвал. Глаза привыкли к темноте, и он начал искать.
Он нашел ее на кухне. Анна сидела на стуле, подобрав под себя ноги и молча, раскачивалась из стороны в сторону.
Её глаза были пусты.
- Что с тобой?
Она не ответила, обняла его и долго не отпускала.
Глава 12
- Ты снова убила?..
- Да.
Виктор старался не смотреть на неё. Обоим было тяжело. Говорить дальше нет смыла и желания, но все он спросил:
- Я могу что-то сделать для тебя?
Она, молча, покачала головой.
Виктор перебирал все варианты решения. Почему-то в этот момент он подумал, что отдал бы ей свою жизнь. Просто так, чтобы ей стало легче и чтобы самому избавиться от этого горького ощущения собственной беспомощности.
На улице все так же падал снег. Только если час назад, кружащие в свете ночных фонарей снежинки радовали его, то теперь чудилось, будто город медленно покрывается белым погребальным саваном. Холодным и непроницаемым, белым и безжизненным, как сама смерть.
Ему вдруг всё стало безразлично. Впав в тяжелое оцепенение, он смотрел в окно. Анна все так же стояла рядом прижавшись. Наверное, надеялась, что он сможет спасти её. Но как?
Теперь Виктор понимал – Анна больна. Ее болезнь носила непонятный характер. У неё не хватало жизненной силы, потому старалась забрать её извне. Все к чему прикасалось эта девушка, умирало.
Кстати, только теперь Виктор заметил, что в квартире нет цветов. Она не держит кошку или собаку. Хотя кошки ей нравятся. За все время к ней никто не пришел кроме Саши. Анна будто бы старалась оградить от себя самой окружающий мир.