Из-за всех сил старался сдерживать душившие его злые слёзы. Горло сдавил спазм, не позволявший вздохнуть. Даже прикусил разбитую губу, но ничего не вышло…
Боль, обида, страх, пережитое унижение – отравляли сознание. Сердце билось глухо и неровно.
Виктору казалось, что его смешали с грязью, которую теперь нелегко будет смыть.
Он понимал, что нужно идти домой, но не мог заставить себя подняться.
*
Что было дальше, Виктор помнил очень смутно. Он с трудом добрался до дома и сразу же попытался забраться в душ.
Увидев, в каком он состоянии пришел, родители вызвали врача, казалось у него что-то сломано.
Ему задавали какие-то вопросы, но он не понимал их смысла и отвечал что попало.
*
Оказалось, что переломов у него нет, а синяки сошли через пару недель, на это время его оставили дома. У Виктора началась тяжелая депрессия.
Много спал, относился ко всему с безразличием. День ото дня ему становилось хуже. Не помогало ничего. Он плакал во сне. Днем старался держаться, как мог.
*
Виктор знал, что рано или поздно ему придется идти в школу и боялся этого дня. Он проснулся рано утром и постарался взять себя в руки, это оказалось очень тяжело.
Когда хочется забиться в угол и никого не видеть, пересилить себя и выйти на улицу получится далеко не у каждого.
Виктор знал, что не может прятаться вечно, подавив нервную дрожь и стиснув зубы, он собрался и пошел.
Он ожидал насмешек, сочувственных взглядов и готовился вытерпеть это. После того что с ним так сделали, хотелось переехать в другой город, но Виктор знал, что этого не будет, потому ему нужно жить здесь.
Научиться, выдержать.
Виктор шел по улице, ежась от холода. Втягивал голову в плечи от каждого порыва ветра. Чем ближе он приближался к серому невзрачному зданию, тем сильнее становилась нервная дрожь.
Виктор боялся, что его снова унизят. Увидев его страх, они все будут смеяться. Непременно будут!..
Поднимаясь по ступеням, он вспомнил, как недавно сидел на них, не в состоянии встать. Вспомнил слезы и боль. Теперь, наверное, он каждый раз будет вспоминать, проходя здесь…
Он был практически болен, когда вошел на первый этаж. Лицо было бледно, но бесстрастно и почти спокойно.
День прошел как обычно. Если не считать одного случая. На геометрии полная грубая мегера перед всем классом спросила что-то вроде: «И что тебе сильно досталось?»
Вместо ответа Виктор поднял на нее полные ненависти глаза и взглядом пообещал уничтожить её, так что та чуть не подавилась.
Вечером его снова ждали. Виктор почувствовал, как разум начинает медленно гаснуть, погружаясь во мрак. Яркими всполохами мелькали дикие мысли.
Страх захлестнул его полностью, а потом откатился назад подобно морской волне. Душа наполнилась ненавистью, черным презрением.
Почему он должен бояться этих трусов?
Губы кривились в косой усмешке.
- Мы тебе будем морду бить пока…
Он использовал непечатные слова в качестве связки слов в предложении. Иначе, говорить, как видно не мог.
Окончание фразы заглушил дьявольский смех. Виктор смеялся честно и искренне. Тот, кто тронет его нежилец – недалеко бродила стая бродячих собак.
Тех самых, что слушали его как хозяина, и выполняли любой приказ, не задумываясь.
Кто-то участливо спросил:
- Эй, ты с ума сошел?..
- Да, - ответил Виктор, тяжело дыша.
Все-таки они двинулись с места. Собираясь избить еще раз. Получить удовольствие от чужой боли и страха. Издеваться над безответной жертвой, сколько вздумается, а потом бросить лежать на асфальте.
Они не обратили внимание на собачий лай, не поняли, почему мальчишка смеётся им в лицо. Молодые, сильные, их было четверо, а он один, почему он не боялся?